Дмитрий, отвлек его Гущин, у меня есть разговор. Выйдем-ка на улицу? Пожалуйста.
Широкоплечий Львов отлепился от дверного косяка и молча вышел на крыльцо. Стас там не остановился, спустился на лужайку и, дождавшись Дмитрия, поинтересовался в лоб:
Зачем ты вчера вечером, сразу после выстрела, побежал к Редькину?
Лицо Львова поплыло, мышцы перестали фиксировать нижнюю челюсть, и она поползла вниз: этого вопроса он никак не ожидал! Секундное смятение выдало работу мысли, Львов судорожно размышлял: «Откуда знает?! Берет на пушку или кто-то сдал?!»
Дмитрий Михайлович, официально, но еще довольно мягко продолжил следователь, я все знаю. Вчера, в двадцать три семнадцать, то есть через пятнадцать минут после выстрела, вы вышли из ворот и направились к Федору. Повторю вопрос: зачем? Львов продолжал молчать, и майор ему помог: У меня есть несколько версий. Вы либо не были уверены в том, что стрелял именно Редькин, и побежали проверять, в каком тот состоянии. Либо, наоборот, вы были в этом уверены но собирались предупредить и спрятать старого дружка или, чего я все-таки не исключаю, взять Редькина за шкирку и привести ко мне.
Последнее, хрипло выдавил Дмитрий. Хотел по шее надавать и привести
Пока дело не зашло слишком далеко и я не вызвал полицейских, закончил Гущин.
В точку.
Тогда еще вопрос: почему ты прикрываешь этого дебошира? Майор вернулся к доверительности и исключил протокольное выканье. Редькин давно всей деревне кость в горле! Если бы его «закрыли» лет на пять, все соседи, Дима, тебе б огромное спасибо сказали.
Львов исподлобья поглядел на следователя и буркнул:
Он моих родителей когда-то спас.
Сказки, Дима, сказки! в расстройстве горячо воскликнул Гущин. Ты прекрасно знаешь, что Федя когда-то и поджег твоих родителей! А после испугался и вытащил их из огня. Почему ты изображаешь из себя святого?!
Львов вскинул голову и, сделав подбородок жестким, высокомерно поглядел на следователя:
Это допрос? Или я могу не отвечать?
Стас не подхватил демонстративную официальность.
Можешь не отвечать. Но этим еще больше подтвердишь мои подозрения. Редькин тебя чем-то шантажирует. Дима, я давно в розыске, на пыльные скелеты у меня нюх натренирован. Ты его защищаешь потому, что у него что-то на тебя есть. Да? Ответь, я прав?
Взгляд бизнесмена совершенно заледенел. Твердо поглядев на Гущина, Дмитрий произнес:
Пожалуй, на все вопросы я буду отвечать теперь лишь в присутствии своего адвоката.
С ума сошел? прошептал опешивший майор. Он абсолютно не ожидал подобного поворота! Яму себе роешь? Или все настолько серьезно?
Львов сузил глаза, выдержав паузу, высокомерно поглядел на сыщика:
Мне кажется, господин майор, вы испытываете мое терпение. Может быть, вам лучше уехать сегодня домой? Здесь становится для вас небезопасно.
«Обаньки!» вконец опешил следователь. Он не раз выслушивал подобные намеки и обычно после этого интересовался: «Вы мне угрожаете?»
Но сегодня не тот случай. Объяснить, почему доброжелательный мужик ушел в глухую оборону, Гущин никак не мог! Еще позавчера Львов принял следователя как родного, Стас давно не чувствовал себя в гостях так вольно и спокойно. И вдруг поворот на сто восемьдесят градусов. От дружелюбия к заиндевевшему высокомерию.
Майор не успел спросить: «А как к моему отъезду отнесется Евгения?» Львов резко развернулся и, сохраняя надменность даже в закостенелой шарнирной походке, пошагал к главному дому. Как будто сбегал, оставив за собой последнее слово и не давая возможности его оспорить.
Гущин растерянно смотрел в спину Дмитрия, в темечко долбила мысль: «Неужели я ошибся?.. Неужели?!»
Но Львова не было в России десятого июня прошлого года, он не мог быть Водяным!
А что было десятого июня?.. Пляж. Пятая «русалка», пропавшая с праздника Нептуна.
Бог мой прошептал майор. Догадка была дикой, но имела право на существование, поскольку превосходно вписывалась в реконструкцию возможных событий.
«Если Водяной не один человек, а тандем из двух старинных приятелей то одним из фигурантов может быть Львов, вторым Федул. Дима выезжал за границу, Федя решил пойти на убийство без подельника, подкараулил отбившуюся от подруг девушку Отсюда, кстати, и буклет в его доме Убийство на пляже сольное выступление Редькина!»