Мы, конечно, поработаем с продавцами мобильных телефонов, но вряд ли что-то выгорит, безрадостно продолжал Мартынов. В лучшем случае продавец вспомнит мужика с перебинтованными руками, но я почти уверен: Водяной выбрал ларек, где переднее стекло загорожено выставленным товаром, и продавец его не опознает.
Да. Он глупых промахов не делает. Мне, Игорь, одно непонятно. Как такой умный человек осмелился подставить нам полную противоположность?
А чего тут непонятного? Он замандражировал, когда узнал, что поблизости появился следователь. Львова, мне думается, постаралась шороха тут нагнать, отрекомендовала тебя будьте-нате. Ну и Водяной суматошно выбрал первого попавшегося ушлепка
Суматошно? перебил майор, и Игорь покривился.
Согласен. Не суматошно, а продуманно. Но все же действовал-то он в цейтноте, на нервяке! Надо рыть, Гущин, рыть! Он где-то здесь, поблизости, печенкой чую! Подставкой Редькина он себя проявил, то есть он боится нас. Трясется. Мы близко подобрались.
А спугнуть не боишься?
Боюсь. Как не бояться? Он же, зараза, хитрый. Подметки рвет вместе с гвоздями! Но голову на отсечение вскоре обнаружится труп «повесившегося» Редькина с вещдоком в кармане. Скорее всего, серьгой.
Я тоже так думал, согласился Гущин. Но вот при чем здесь мобильный телефон? Телефон ведь вписан, а еще не заиграл.
Да что ты, Стас, в самом деле?! На воду, что ли, дуешь? У этого гада нервы перекалились, он начинает делать глупости
Как будешь дальше действовать? перебил энтузиазм коллеги Стас.
На цыпочках, посерьезнел специалист по всякому зверью. Спугнуть нельзя. У нас на него ничего нет, привязать не к чему.
Ты говорил, что сделал запрос по фигурантам из окружения Львовых, напомнил Гущин. Ответ пришел?
Стремительно, кивнул Мартынов. Нам, Стасище, дали полный карт-бланш, реагируют на просьбы без обычной волокиты. На моменты убийств из всех фигурантов в России отсутствовал только Львов. И то однажды, в прошлом году. Все остальные могли убить девушек. Погранцы ошибок не делают, у них все четко.
Жаль. Я надеялся, что справка поможет исключить многих. Все же «русалок» убивали в разгар отпусков, когда люди разъезжаются.
Увы. Только Львов совершенно точно десятого июня прошлого года отсутствовал в России вместе с семьей вылетал в Италию.
И то хлеб, отбросил разочарование майор. Значит, на Львова я могу положиться.
Зачем? Мне б не хотелось Мартынов, не договорив, нахмурился.
Он что-то мутит, Игорь. Не знаю, что и почему, но мутит. Точно.
А на фига тебе мутный свидетель?
Пока не знаю, признался Стас и поглядел на выходящего из дома Зиновия Поплавского.
Исполненный вселенской печали Зиновий, поздоровавшись с майором, буркнул:
Проводишь меня к Львовым? Надо из их гостевого дома дробь для сравнения изъять.
Понятых захвати, напомнил Игорь. Слухи о том, что Редькина разыскивают за стрельбу по следователю и взялись всерьез, следовало поддерживать. Понятых группа набрала по дороге, из Заборья.
Через пару минут Гущин и Зиновий в сопровождении двух чуть испуганных, но тем не менее лучащихся любопытством немолодых дачниц потопали по неудобной тропке в зарослях бурьяна. Проходя мимо «газели» с надписью «Криминалистическая лаборатория» на борту, Стас предложил:
Зиновий, дробь в потолок ушла, стремянку захвати. Со стула будет неудобно выковыривать.
Поплавский хмуро поглядел на ковыляющего с тростью Стаса, перевел глаза на свой нелегкий чемоданчик Стремянку из машины, возящей все, что может понадобиться экспертам, вручили старлею Смирнову, и увеличившаяся процессия пошла к воротам из чугунного литья.
Деликатность Гущина, не пожелавшего беспокоить хозяев просьбой о стремянке, никто не оценил. Зиновий выковыривал дробь из потолка, за симпатичным носатым евреем с восторгом наблюдали две русоволосые дачницы. Стоявший в дверях гостевой спальни Львов выглядел так, словно при нем грабили святыню. Жилище оскверняли.
Дмитрий, отвлек его Гущин, у меня есть разговор. Выйдем-ка на улицу? Пожалуйста.
Широкоплечий Львов отлепился от дверного косяка и молча вышел на крыльцо. Стас там не остановился, спустился на лужайку и, дождавшись Дмитрия, поинтересовался в лоб:
Зачем ты вчера вечером, сразу после выстрела, побежал к Редькину?