Быстро ты! В одежде спал?
Типа того. Я посмотрел ему за спину. Девушка все еще стояла, прислонившись к фонарю. Я видел пар от ее дыхания. У нее были черные коротковатые волосы, черный плащ, бледное лицо.
Сколько времени?
Скоро будет полночь, наверное, пожал плечами Джон. Я подумал, что надо бы нам проведать тебя. Никки Хэйс не пропускает школу два дня подряд, если он не при смерти. Он обернулся на девушку: Миа, что скажешь, он похож на мертвеца? Он изменил свое произношение, чтобы оно звучало как можно ближе к общему. У него не особо хорошо получилось, все равно был заметен аристократический выговор, которым он кичился в школе.
Миа посмотрела на меня так, словно вопрос Джона не был риторическим.
Немного жизни в нем еще осталось, как мне кажется.
Она была подругой Элтона. В первый и последний раз я ее видел две недели назад, когда он без предупреждения привел ее домой к Саймону на игру в «Подземелья и драконы». Мы с Саймоном были в шоке, еле-еле мямлили, словно стояли на сцене во время школьного спектакля и ожидали насмешек. Это была худшая игра всех времен. И я понятия не имею, что она делала с Джоном. Я продолжал пялиться то на нее, то на него, как идиот, пытаясь додуматься, как он раздобыл ее номер. И даже вооружившись им, как он набрался сверхчеловеческой храбрости позвонить ей.
Мы идем к реке. Джон вытащил банку «Фостерс» из кармана плаща и всучил ее мне. Давай с нами, косячок забьем. Он пантомимой изобразил раскуривание косяка.
Я взял банку, которая оказалась теплее, чем я ожидал.
Ну, можно В моем животе заурчало, сигнализируя о сильном голоде. Я подумал о холодном грибном супе, и меня замутило.
Джон показывал дорогу. Если в Ричмонде кто-то говорит «река», то под этим всегда подразумевается Темза, широкая серо-зеленая полоса воды, скользящая через весь Лондон. Лишь Джон подразумевал Беверли Брук, ручей, струившийся через Ричмонд-Парк. И как слово «река» звучало слишком громко для этого ручья, так и слово «парк», казалось, не дотягивало до Ричмонд-Парка, который был куда больше, чем два футбольных поля с качелями, и на самом деле представлял собой полноценные охотничьи угодья семнадцатого века со всеми прилагавшимися оленями, втиснутыми в квадратную милю леса и полей посередине хаоса большого города.
У ворот со стороны Уэссекс-Роуд, ведущих в парк, я почувствовал себя так скверно, словно чья-то рука перекрутила мне все внутренности. Прежде чем я опомнился, я схватился одной рукой за железные прутья забора. Меня рвало и рвало, кислота разъедала мне горло, слюни забрызгивали основание воротного столба.
Черт, ты и правда болен! отдернулся Джон.
Я в порядке. Я распрямился. Чувствовал я себя отвратительно, изо рта текла слюна, руки тряслись. И пусть потом не говорят, что я не умею произвести первое впечатление на даму. Пойдем.
Мы дошли до грязного берега по лесистой тропе. Было так темно, что я с трудом различал деревья. Без вездесущего лондонского освещения было бы невозможно даже просто идти по тропинке. Я брел за ними, дрожа от стреляющей боли в длинных костях моих ног. Поразительно, насколько сложнее отмахнуться от дискомфорта, когда кто-то говорит, что это не «тело растет», а «лейкемия». Миа шла впереди за Джоном, и время от времени они тихо переговаривались. Я все-таки еще не до конца проснулся, и их неразборчивые слова пролетали мимо моих ушей.
Это ручей? Казалось, что несколько черных ярдов воды между нами и кустами на противоположном берегу не произвели на нее никакого впечатления.
В Америке они бы сказали, что это речушка. Джон ездил в Штаты прошлым и позапрошлым летом. Возможно, он даже не подозревал, насколько часто он упоминал об этом факте в любом разговоре. Он снова порылся в кармане своего плаща и вытащил то, что было похоже на старую сигарету.
Ты же не куришь, сказал я.
Это травка, мужик. Джон говорил, как пафосный мальчик, безуспешно пытавшийся изобразить из себя растамана.
Я думал, ты шутишь. Слова словно сами слетели с моих губ, прежде чем я осознал, сколько возможностей произвести впечатление на единственную известную мне девушку я бездарно упустил.
А Элтон?
Не глупи, фыркнул Джон.
Папа Элтона его убил бы, если бы он только прикоснулся к травке, улыбнулась Миа. Да и мама тоже. И его братья. Джон купил ее у меня. Я знаю одного парня. Она пожала плечами.