Спасите наши души
Песни 19671970 годов
«Корабли постоят и ложатся на курс»
Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоду
Не пройдет и полгода и я появлюсь,
Чтобы снова уйти,
чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, кроме тех, кто нужней.
Я не верю судьбе,
я не верю судьбе, а себе еще меньше.
И мне хочется верить, что это не так,
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь весь в друзьях и в мечтах,
Я, конечно, спою не пройдет и полгода.
Я, конечно, вернусь весь в друзьях и в делах,
Я, конечно, спою не пройдет и полгода.
Песня о вещем Олеге
Как ныне сбирается вещий Олег
Щита прибивать на ворота,
Как вдруг подбегает к нему человек
И ну шепелявить чего-то.
«Эй, князь, говорит ни с того ни с сего,
Ведь примешь ты смерть от коня своего!»
Но только собрался идти он на вы
Отмщать неразумным хазарам,
Как вдруг прибежали седые волхвы,
К тому же разя перегаром,
И говорят ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего.
«Да кто вы такие, откуда взялись?!
Дружина взялась за нагайки,
Напился, старик, так пойди похмелись,
И неча рассказывать байки
И говорить ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!»
Ну, в общем, они не сносили голов,
Шутить не могите с князьями!
И долго дружина топтала волхвов
Своими гнедыми конями:
Ишь, говорят ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
А вещий Олег свою линию гнул,
Да так, что никто и не пикнул,
Он только однажды волхвов вспомянул,
И то саркастически хмыкнул:
Ну надо ж болтать ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
«А вот он, мой конь на века опочил,
Один только череп остался!..»
Олег преспокойно стопу возложил
И тут же на месте скончался:
Злая гадюка кусила его
И принял он смерть от коня своего.
Каждый волхвов покарать норовит,
А нет бы послушаться, правда?
Олег бы послушал еще один щит
Прибил бы к вратам Цареграда.
Волхвы-то сказали с того и с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
Ой, где был я вчера
Ой, где был я вчера не найду, хоть убей!
Только помню, что стены с обоями,
Помню Клавка была, и подруга при ей,
Целовался на кухне с обоими.
А наутро я встал
Мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал,
Всех хотел застращать,
Будто голым скакал,
Будто песни орал,
А отец, говорил,
У меня генерал!
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали,
И гостям, говорят, не давал продыхнуть
Донимал их блатными аккордами.
А потом кончил пить
Потому что устал,
Начал об пол крушить
Благородный хрусталь,
Лил на стены вино,
А кофейный сервиз,
Растворивши окно,
Взял да выбросил вниз.
И никто мне не мог даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
А потом уже все позабавились.
Кто плевал мне в лицо,
А кто водку лил в рот,
А какой-то танцор
Бил ногами в живот
Молодая вдова,
Верность мужу храня,
Ведь живем однова
Пожалела меня.
И бледнел я на кухне разбитым лицом,
Делал вид, что пошел на попятную,
«Развяжите, кричал, да и дело с концом!»
Развязали, но вилки попрятали.
Тут вообще началось
Не опишешь в словах,
И откуда взялось
Столько силы в руках!
Я как раненый зверь
Напоследок чудил:
Выбил окна и дверь
И балкон уронил.
Ой, где был я вчера не найду днем с огнем!
Только помню, что стены с обоями,
И осталось лицо и побои на нем,
Ну куда теперь выйти с побоями!
Если правда оно
Ну, хотя бы на треть,
Остается одно:
Только лечь помереть!
Хорошо, что вдова
Все смогла пережить,
Пожалела меня
И взяла к себе жить.