Голова у нее кружилась. Земля уходила из-под ног. Небесная синева замерцала и вдруг сделалась ослепительно-яркой. Дом покосился и закачался.
Дэнни не призрак, вслух произнесла Ханна. Наконец-то я знаю правду. Дэнни не призрак. Это я призрак!
20
Ханна подошла к двери черного хода, но тут же остановилась.
Я не могу сейчас войти в дом. Я должна все хорошенько обдумать.
Может, немножко пройдусь или
Она закрыла глаза, пытаясь отогнать головокружение. А когда открыла их снова, все вокруг стало ослепительно ярким, нестерпимо ярким.
Осторожно ступая, Ханна спустилась с черного крыльца и направилась к парадному, по-прежнему испытывая головокружение.
Я призрак.
Я больше не человек.
Я призрак.
Чьи-то голоса нарушили ее сбивчивые мысли. Кто-то подходил к дому.
Она юркнула за толстый старый клен и прислушалась.
Ну ведь чудо, а не домик!
Ханна узнала голос: миссис Куильти.
Моя кузина из Детройта на той неделе его смотрела, сказала другая женщина, чей голос был Ханне незнаком. Выглянув из-за дерева, она увидела худосочную, изнуренного вида особу в желтом сарафане. Они с миссис Куильти стояли посреди дорожки, любуясь Ханниным домом. Испугавшись, что ее заметят, Ханна отпрянула обратно за дерево.
И как, понравился? осведомилась миссис Куильти.
Маловат.
Экая досада, вздохнула миссис Куильти. Терпеть не могу, когда целый дом в квартале пустует.
«Но он не пустует! возмутилась Ханна. Я здесь живу! Вся моя семья здесь живет, правильно?»
Давно пустует? поинтересовалась вторая женщина.
Да как перестроили. Ну, знаешь, после того ужасного пожара. А случился он, дай Бог памяти, пять лет назад.
Пожар? спросила ее подруга. Я переехала позже. Что, весь дом сгорел?
Дотла, отвечала миссис Куильти. Такой кошмар, Бет! Такая трагедия! Семья не сумела выбраться. А хорошая была семья! Девочка-подросток. Два мальчугана. Все погибли в ту ночь.
«Мой сон! поняла Ханна, судорожно вцепившись в ствол, чтобы не упасть. Это был не сон. Это был настоящий пожар. В ту ночь я действительно умерла».
Слезы хлынули по ее щекам. Ноги задрожали, налившись слабостью. Она привалилась к шершавому стволу и слушала, слушала
А как так получилось? спросила Бет. Причину-то хоть выяснили?
Да. Ребятишки развели во дворе костерчик. За гаражом. Домой ушли, а затушить забыли. Как легли спать, дом и занялся. Пламя распространилось стремительно.
Качая головами, женщины задумчиво смотрели на дом.
Там ничего и не осталось-то почти, пришлось перестраивать, продолжала миссис Куильти. Но так больше никто и не поселился. Уже пять лет как. Представляешь?
Я была мертва пять лет, думала Ханна, даже не пытаясь вытереть слезы, бегущие по щекам. Немудрено, что я не знаю ни Дэнни, ни его друзей.
Немудрено, что я не получала писем от Дженни. Немудрено, что ни от кого из моих друзей нет ни слуху, ни духу.
Я была мертва пять лет.
Теперь Ханна поняла, почему время то как будто замирало, то с бешеной скоростью устремлялось вперед.
Призраки появляются и исчезают, печально думала она. Иногда мне хватает плотности, чтобы бить по мячу. А порою я бесплотная и через меня легко пройдет чужая рука.
Ханна смотрела вслед женщинам, удалявшимся по дорожке, пока они не скрылись из виду. Обняв руками древесный ствол, она застыла как изваяние.
Теперь все стало проясняться. Летние дни, похожие на нескончаемый сон. Одиночество. Навязчивое ощущение, будто что-то не так.
«Ну а мама с папой? спросила она себя, оттолкнувшись от дерева. А близнецы? Они-то хоть знают? Знают, что все мы привидения?»
Мама! завопила Ханна, подбегая к парадной двери. Мамочка! Ворвавшись в дом, она бросилась по коридору на кухню. Мама! Мамочка! Где ты? Билл? Герб?
Тишина.
В доме не было ни души.
Ее родные бесследно исчезли.
21
Где вы?! кричала Ханна. Мама! Билл! Герб!
Неужели они ушли навсегда?..
«Мы все призраки, подумала она с тоской. Все.
И теперь они оставили меня одну-одинешеньку».
С замирающим сердцем она обвела взглядом кухню.
Кухня опустела.
Ни коробок с овсяными хлопьями на кухонной стойке, где всегда хранила их мама. Ни забавных рожиц-магнитиков на холодильнике. Ни занавесок на окнах. Ни часов на стене. Ни кухонного стола.
Ну где же вы?.. в отчаянии взывала Ханна.