Девушка кивнула.
- Божественно, - с нескрываемым сарказмом произнесла мать архонта.
Выстрел парализатором оказался полнейшей неожиданностью.
Лучше бы она ножами кидалась!
Девицу вывели из каюты два крепких офицера.
А дальше меня подняли, поставили, как им нужно было и начали обряжать. Парализатор оказался совершенно мерзким - я все осознавала, меня беспрепятственно двигали, но пошевелить чем-либо самостоятельно оказалась не в силах. Где-то через полчаса, когда в мои заплетенные волосы втыкали сверкающие звездочки заколок, смогла пошевелить мизинцем. Осторожно, едва заметно...
Свекровь наградила повторным выстрелом из парализатора. Спокойно, совершенно хладнокровно, без каких либо угрызений совести. Грымза! И то спокойствие, с которым она выстрелила, говорило лишь об одном - виновата в ситуации я. А грымза просто исполняет свой долг. Только долг и ничего большего.
"Бизнес и ничего личного".
Черт!
Примерно еще через полчаса меня начало вновь отпускать. К этому времени они успели даже макияж наложить.
- Единственное, что радует, - женщина поднялась, - мои внуки будут красивыми. Не в обиду дочерям архонтов, но аристократки на Тайреме мордами все больше напоминают лошадей. Породистых, естественно, но кобыл.
Сколь лестное мнение о своих же, я просто в восторге.
А еще меня трясло. Основательно, ощутимо трясло - я сейчас никто, тень без гражданства, для меня все миры открыты, а у тайремцев гиблая привычка вживлять чип своим гражданам, вживлять качественно, так что не вытащишь, а после заключения брака я автоматически обзавожусь гражданством!
И вот против вживления чипа я была готова бороться до последнего.
До последнего не вышло - первым же встреченным офицером, у которого я планировала стянуть браслет, для открытия перегородок, оказался Тамран. Короткая схватка и он за шею, осторожно, прижал меня к стене. Осторожно, это чтобы макияж не испортить. Пришлось перетерпеть. Но сдаваться никто не собирался.
- Мелани, - глядя на меня холодными серыми глазами, позвал Тамран.
Взглянула на него с ненавистью, услышала:
- Вам очень идет это платье.
Челюсть отвисла самостоятельно. Мужики!
- Вы успокоились? - продолжил офицер.
- Конечно, - ответила я.
Я вообще была предельно спокойна, после двух выстрелов парализатором. Подошла ведьма которая мать Эриха, посмотрела на меня, и произнесла:
- Кандалы.
Ноги сковали за мгновение. Не могу сказать, что я не сопротивлялась. Напротив, дралась молча и отчаянно, просто их было больше и они тайремцы. В итоге, под конвоем двух офицеров меня провели в ангар, там усадили в катер, пристегнув к креслу и сковав руки, только после это пилот, все время косящийся на меня, получил приказ взлетать.
Летели долго - а видеть я ничего со своего места не могла. Да и не хотела, достаточно было того, что яркое солнце заливало кабину катера. Догадываюсь, что на Тайреме жарко. Впрочем, это подтверждало и мое одеяние - босоножки на высоком каблуке, в которых украшением смотрелись мои выкрашенные в розовый ногти на пальцах. Белое длинное платье, легкое, струящееся по телу, под которым имелось лишь тонкое белье, перчатки без пальцев, чуть выше локтя, диадема в полураспущенных волосах, которым вернули естественный цвет, и макияж, который мне не дано было увидеть.
А потом катер пошел на снижение, приземлился, открыли люк и вывели меня.
И да - Тайрем встретил меня солнцем, белоснежными, плывущими по темно-синему небу облаками и ледяной улыбкой архонта Дагрея, которого я увидела впервые за истекшие почти три недели полета. Я была счастлива. Эрих был счастлив. Мы смотрели друг на друга как дуэлянты, готовые вцепиться друг другу в горло, но на самом деле собирались пойти к алтарю.
А потом с меня сняли кандалы, пока архонт Дагрей поддерживал. И когда меня освободили, Тамран поднялся, и сухо повторил:
- Она сейчас рванет, Эрих.
- Я не бомба, - не выдержала обсуждения меня в моем же присутствии. И добавила, - но, рвану.
Архонт молча но крепко взял меня за руку и вдруг улыбнулся. Он стоял, смотрел на меня, скользя взглядом по прическе, глазам, лицу, шее, даже линии декольте, а платье было достаточно открытое, и вновь вернувшись взглядом к моим глазам, выдохнул:
- Ты очень красивая. Самая красивая из всех невест, что мне доводилось видеть.
Вскинув голову, я недоверчиво смотрела на него секунду... вторую... третью... На его надменное аристократическое лицо, с тонкими чертами в которых читалась порода. На его губы, с легкой сетью морщинок, выдававших любовь к презрительным ухмылками. В его голубые глубоко посаженные умные глаза, которые словно видели меня насквозь... И было до умопомрачения обидно, что я здесь, что...