Бабушку Джесси убил Нэш (правда, ни он сам, ни Джесси об этом не подозревали), и это было единственное убийство, о котором Нэш иногда вспоминал с сожалением. Выстрел открыл перед ним дверь на кривую дорожку злодейств.
Не знаю, сказал Нэш. Следи за дорогой.
Деминг ничем не отличался от тысяч подобных городков у шоссе. Тем не менее Нэш почему-то велел свернуть туда. Джесси заметил автозаправку с магазинчиком и направил фургон к стоянке.
Магазинчик был из тех, где рискуешь подцепить какую-нибудь заразу, прикоснувшись к товарам на полках. За стойкой в глубине магазинчика продавали бургеры и хот-доги. Повар стоял у обшарпанного стола, раздраженно глядя на стену, где висел небольшой телевизор. На экране ничего не было. Повар шлепнул ладонью по телевизору. Ничего не изменилось.
Он обернулся к посетителям. Фартук словно бы побывал под гусеницами трактора в дождливый день.
Что, опять? спросил повар, пожилой и грузный. Нас уже грабили, на прошлой неделе. Ну, пытались.
Мы за едой, сказал Нэш. Нам больше ничего не нужно.
Рад слышать. А то Дейв не любит убивать людей почем зря. Правда, Дейв?
Вопрос предназначался человеку за кассой у двери высокому и толстому, с бритой головой и татуировкой-паутинкой во всю щеку. Он вроде как ухмыльнулся. Ухмылка намекала, что не следует доверять заявлению приятеля и что под прилавком лежит заряженный пистолет, которым кассир воспользуется с огромным удовольствием.
Нэш неторопливо перевел взгляд с кассира на повара, и оба они сразу поняли, что с Нэшем шутки плохи.
Чизбургеры, сказал Нэш. Жареную картошку. И побыстрее.
Пока все дожидались заказа, Нэш отправился в сортир. Сортир, на удивление не очень грязный, находился во дворе. Очевидно, кто-то скорее всего, женщина, которой платили гроши за уборку, старался поддерживать его в не загаженном до ужаса состоянии.
Нэш вошел в кабинку и сделал свои дела. Подступил к раковине, заметил свое отражение в грязном зеркале. Поглядел на себя поджарый, щетина на подбородке, одет в потертую черную джинсу и с трудом узнал. Он мыл руки и рассматривал свое лицо. Неужели это он? Неужели он заключен в это тело? И почему он вдруг об этом задумался? Что все это значит?
Он выключил воду, вытер руки о джинсы. Лицо в зеркале
Это ведь он, верно?
В сортире было тихо. Внезапно зеркало раскололось с громким треском, будто на стекло уронили камень. Трещина пробежала сверху донизу через отражение Нэша, прямо у него между глаз.
Нэш заморгал.
Зеркало треснуло еще раз, горизонтально. Трещина была короче и пересекала первую ближе к верху.
Нэш замер.
Его было почти невозможно напугать, потому что он никогда не опасался за свою жизнь, но сейчас ему стало страшновато. Трещины почему-то не доходили до краев зеркала. А еще они были очень ровными. Они складывались в фигуру: короткая линия пересекала длинную под прямым углом, ближе к верху.
Хорошо известный символ. Он есть в каждой церкви и на обложке каждой Библии.
Нэш услышал какое-то бульканье.
В кабинке, из которой он только что вышел, и во всех остальных кабинках забулькало жидко, но вязко и гулко. Будто в туалете спустили воду, только наоборот.
Уровень воды в унитазах повышался на глазах. Сначала вода была чистой, но быстро побурела и загустела.
И стала вонять. Страшно.
А потом вонючая жижа начала переливаться через край, волна за волной больше, чем во всех трубах окрестной канализации. Как будто в этот сортир хлынуло все дерьмо на свете.
Нэш попятился и выскочил на улицу, прежде чем мерзкая жижа коснулась его ног.
Остальные сидели за столом и молча жевали бургеры. Порция Нэша дожидалась его на прилавке. Нэш не стал говорить хозяевам магазинчика, что у них проблемы с канализацией, ему было все равно.
Он подошел к прилавку и заметил, что экран телевизора на стене едва заметно светится. По нему расходятся слабые сияющие круги. Появились и звуки: не тихое потрескивание, как в магазине мистера Файлса, а шум волн и голоса. Голоса тихо перешептывались, но не по-английски. В шуме выделялось одно слово «Санта», хотя до Рождества было еще далеко.
Нэш посмотрел на повара:
Что, у вас тут только канал на испанском?
Ух ты, шутник какой.
Чего?
Телевизор с утра не работает. Экран черный, звука нет.
Нэш съел свой бургер стоя, глядя на экран и слушая язык, которого не понимал.