Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии стр 24.

В сезон уборки урожая в 1349 г. жнец мог требовать 8 пенни в день и бесплатное питание, в то время как корову можно было купить за шиллинг. Правительство пыталось установить потолок зарплат с помощью драконовских мер, но обуздать рынок в новых условиях было невозможно. Везучие фермеры, которым привалило неожиданное наследство и которые имели множество трудоспособных родственников (готовых работать за стол и кров), стали так процветать, что могли брать в аренду земли знати, которые были не по карману самим аристократам, вынужденным выплачивать заработки налич- ными.

Наследства, новые аренды, сдачи внаем земельных участков все это подразумевало создание юридических документов. Впервые за почти что триста лет появились англичане простого происхождения, которые были готовы вести юридические дела и платить за них. В 1362 г. Акт о судопроизводстве постановил, что все судопроизводство в государственных судах должно вестись на английском языке. При этом сам Акт был написан на французском, и на практике английские юристы его попросту игнорировали; через полстолетия после чумы расценки на услуги авторов юридических текстов на французском подскочили до небес.

Так или иначе новый статус английского языка был официально признан и сформулирован в следующем лапидарном виде.

«Ученые и невежи, старые и молодые, все понимают английский язык».

Однако здесь подразумевалось именно то, что написано. Даже если «все понимают» английский язык, любой, кто хотел чего-то добиться, все равно должен был говорить на французском.

«Детей в школах, вопреки тому, что происходит у всех остальных народов, заставляют отказаться от своего родного языка, на занятиях и во все остальное время используется французский. Так происходит со времен прихода нормандцев в Англию. Детей дворян учат говорить по-французски прямо с колыбели а состоятельные простолюдины, стремясь уподобиться знати, с усердием изучают французский, чтобы о них лучше думали».

А что же обычные англичане, которые не могли позволить себе отказаться от собственной культуры и не хотели во всем подражать высшим классам? Поэма Уильяма Ленгленда «Видение о Петре-пахаре», написанная на английском около 1380 г., содержит, вероятно, самое раннее литературное упоминание Робин Гуда. Судя по всему, англичане из поколения в поколение передавали великую сагу о сопротивлении своим франкоязычным хозяевам, мечтая вернуть Добрую Старую Англию, которая существовала до нормандского нашествия. И вот спустя поколение после Черной смерти и через три века после нормандского завоевания они попытались воплотить свои мечты в жизнь.

Эдуард III умер в 1376 г., и его десятилетний внук был коронован как Ричард II. Знать, возглавляемая дядей нового короля Джоном Гонтом, попыталась вернуть дни до Черной смерти, внедряя в своих поместьях старинные феодальные обычаи, подразумевавшие бесплатный труд, чтобы не платить по новой, более высокой цене. Однако Черная смерть создала новый класс англичан богатых и даже грамотных, однако с юридической точки зрения все еще крестьян. Теперь их заставляли бесплатно работать на местного аристократа, в соответствии с французскими или латинскими законами. То, что некогда казалось неизбежным, теперь вызывало возмущение.

В результате среди английских простолюдинов появились вожди, воспитанные в их среде и в буквальном смысле говорившие на их языке. Последней соломинкой стал подушный оклад, введенный в 1381 г. Восстали не беднейшие англичане, а жители самого богатого уголка Англии Юго-Востока.

«Весьма быстро собралось вместе до [пяти] тысяч простолюдинов и земледельцев они обезглавливали всех юристов, судей и других людей права, каких только могли найти они стремились сжечь и уничтожить все записи, свидетельства, судебные постановления Так поступали они и в Вестминстере, где они вломились в казначейство и уничтожили старинные счетные книги и другие записи».

Восставшие избрали своей мишенью юристов, правовые акты и записи, то есть делопроизводство, осуществлявшееся на иностранных языках. Джон Уиклиф, ученый из Оксфорда и лидер еретиков-лоллардов, требовал перевода Библии на английский язык и национализации церкви «здесь в Англии». Проповедник Джон Болл, освобожденный восставшими из тюрьмы, вопрошал в Блэкхите: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином?»[18]