Можете, перебил Кроули. Мы разбили шатры, один для прислуги, один для нас с вами, но одежда моих людей намокла, а сундуки со сменной простой люд не привык возить. Сможете ли вы ее высушить, чтобы им не пришлось спать в таком виде?
Прикинув количество людей, я кивнула. Это заберет у меня немало сил, но в конце концов, в этом не было ничего сложного, чтобы отказывать.
Если хотите, я достану для вас зонт, предложил Кроули. В одном из моих сундуков наверняка найдется.
Я покачала головой, представив, как кто-то будет рыться в сундуках, ища для меня зонт и при этом промокая еще больше.
Не нужно, вслух произнесла я. Если что, я сумею просушить и свою одежду.
Уже через полчаса я пожалела о своих словах.
Свой магический резерв я все же переоценила, либо недооценила степень мокроты чужой одежды.
Два кучера и четверо охранников вымокли в буквальном смысле до исподнего. Благо никто их них не стал меня смущать, и сушить пришлось прямо на них, не снимая одежд.
Когда я закончила с последним, то едва стояла на ногах.
А ведь еще оставался Кроули, с которого уже накапала целая лужа у входа в шатер прислуги.
Теперь с вами, едва ворочая языком, произнесла я, переводя взгляд на лорда.
Не утруждайте себя, аббатиса, ответил лорд, подходя ближе и предлагая руку для опоры. Я найду во что переодеться. В вашем же возрасте нагрузки противопоказаны.
И все же вы хам, лорд Кроули, отозвалась я, но руку таки приняла.
Сил и вправду не было, меня штормило от перенапряжения, и Кроули как маг не мог этого не заметить.
Пройдемте лучше в наш шатер, проговорил он, выводя меня на улицу.
Ливень здесь почти закончился, теперь лишь одинокие капли падали с деревьев, а вот холод по-прежнему стоял собачий, и ветер продувал насквозь. Радовало, что хоть в шатрах теплее.
Тем более если у прислуги походный ночлег был сделан дешево и без изысков, то палатка для Кроули соответствовала его статусу.
Внутри обнаружилось и магическое освещение, и походная раскладная кровать с теплым одеялом, и даже простенький умывальник.
А вот со стульями не сложилось, мне даже оказалось негде присесть. Пошарив взглядом и так ничего не найдя, я умостилась на краю кровати.
Сильно замерзли? проявил заботу Кроули, налаживая крепежные замочки на входе в шатер.
Бывало и лучше, призналась я, все еще рассеянно скользя взглядом по шатру.
Вопрос, как мы оба будем здесь спать, пока оставался открытым.
Скоро мои люди принесут чай и разогреют еды, ответил Кроули. Хотите, я их потороплю?
Была бы вам благодарна, произнесла я и зевнула то ли от усталости, то ли от холода.
Мне и вправду было смертельно зябко, почти так же, как после глотка из источника Правосудия, только в этот раз вопросов мне никто не задавал.
Наоборот, Кроули вел себя подозрительно мило и даже слова не сказал, когда я потянула на себя одеяло и накинула на плечи.
Он просто следил за мной, а я за ним, все таким же мокрым и раздражающим в своей полупрозрачной рубашке. Она, будто назло, притягивала мой взгляд, заставляя разглядывать его все больше. Хотя это было постыдно и недостойно.
Ну подумаешь, у него грудь кажется мощной и нерушимой, будто камень, а от любопытства даже хочется ткнуть в нее пальцем и скользнуть вниз, чтобы пощупать живот. Вдруг это только иллюзия твердой притягательности? Чтобы такие неопытные дурехи, как я, не могли отвести глаз?
Принцессе наверняка тоже понравится, я слышала, она моя ровесница.
Вы бы переоделись, кстати, наконец нашла я в себе силы хоть что-то произнести. Еще заболеете ненароком. Учтите, отпускать ваши грехи на смертном одре я не стану.
Не очень-то и нужно, фыркнул Кроули, собираясь выйти из шатра. Я скоро вернусь. Смотрите не усните, аббатиса.
Не дождетесь, устало огрызнулась я ему вслед. Вы мне еще не рассказали о ваших грехах.
Ответом мне послужил лишь пугающий вой ветра снаружи.
От неуютности обстановки я скинула с ног башмаки и подтянула ступни под себя, еще плотнее укрываясь в одеяло.
Когда Кроули вернется, я услышу и успею принять прежнюю позу, а пока в попытке согреться прикрыла глаза, дышала теплым воздухом под одеялом и представляла, что я нахохлившийся воробей на зимнем ветру
Сижу на ветке рябины, наблюдаю, как снег белым полотном укрывает всю землю, как полотно становится мягкой подушкой, на которую ложится моя голова, и одеяло, укрывающее меня, тоже из снега, только мне под ним не холодно, а наоборот, жарко.