Но меня никто не преследовал.
Я думала, что зимой гулять по Гайд-парку так себе удовольствие, но еще до роковой встречи одноклассников поняла, что была не права. А теперь мы втроем шли по парку, а Петров как молодой щенок тащил меня за рукав «посмотри на этого мальчика с рыбой, ты ведь помнишь Мэри Поппинс», «здесь водятся пеликаны, иди покажу», «пойдем-пойдем, тут наискосок Уголок Ораторов, скажешь что-нибудь миру». Я совершенно не узнавала того парня с бледным ничего не выражающим лицом с выпускной фотки. Неужели Англия так меняет людей?
Алекс шел молча и задумчиво. Наверное, в Гайд-Парке и Кенсингтонских садах для него было слишком мало метро. Но шутить я не стала. Зато заметила странное когда Колька был с нами рядом, Алекс брал меня за руку, приобнимал за талию, якобы отодвигая с дороги, наклонялся поближе. Когда я присела на корточки и протянула горсть орехов жирной серой белке, которые тут водились в диком количестве, он наклонился надо мной так, что практически обнимал.
Но стоило Петрову в очередной раз умчаться за кофе, в туалет или чтобы сфотографировать раскидистый дуб с семи новых ракурсов, меня тут же оставляли в покое и почти в одиночестве. Я не понимала его сигналов. Искристая ирония в глазах загоралась, пока мой бывший одноклассник смотрел на нас, а едва отворачивался меня встречала туманная сталь.
Традиция была нарушена только однажды мы выползли на подозрительно зеленую в декабре траву на солнечном холме Кенсингтонских садов, и я просто физически ощущала эту непреодолимую пропасть между нами и ними. Когда в Москве ты в декабре можешь только залезть по колено в сугроб, здесь ты сидишь на зеленой траве под теплым солнцем и даже раздеваешься до футболки, потому что жарковато!
Петров усвистел за мороженым, я только и успела пожелать соленой карамели, а я осталась наедине с Алексом.
Я щурилась на зимнее солнце и спокойно ждала свое мороженое и даже не подозревала о его намерениях, когда он потянул меня за руку. Подумала хочет что-то спросить. И моментально оказалась опрокинутой на траву, а сам Алекс нависал сверху и смотрел очень-очень серьезно.
Что ты я не договорила.
Он провел кончиками пальцев по моим губам. Так нежно, так щемяще и всерьез, что перехватило горло.
Почему ты вчера убежала от меня? тихо спросил Алекс.
Не знаю честно ответила я. Ты такой странный с самого начала. Я не знаю, что и думать.
Я странный? он поднял бровь, продолжая поглаживать мое лицо и любоваться им. Почему?
Ты
Я не знала, что сказать. Мне очень хотелось поверить в то, что я ему нравлюсь, но он как будто дразнил меня, а не ухаживал. Вот и сейчас, вместо того, чтобы просто поцеловать, задает провокационные вопросы.
Он будто услышал мои мысли. Пальцы замерли на щеке, а потом он наклонился и накрыл губами мои губы. Поцелуй был неуверенный, словно он сам не понимал, что хочет этого, но я хотела. Я так сильно хотела его поцеловать и оказывается так давно, что перехватила инициативу, запустила пальцы в его медовые волосы, на ощупь оказавшиеся невозможно мягкими, как у ребенка, и сама провела кончиком языка между его губ, умоляя впустить. Он опомнился, резко вздохнул и уже вполне уверенно атаковал мой рот. А потом перекатился на спину, заставляя меня лечь сверху.
Холодная земля, прошептал он.
И мороженое тоже холодное, но может растаять, раздался голос Кольки, стоявшего над нами. Я не хотел вам мешать, но тогда надо было просить хотя бы кофе!
Я моментально скатилась с груди Алекса, села на травку и даже поправила волосы. И получила свою соленую карамель. Почему-то было стыдно, как тогда, когда
Коркина, а помнишь, нас в домике застукала соседка? Она думала, мы там пластмасску жгли, а мы целовались! Вот это был эпично неловкий момент! расхохотался Петров.
Семенова, сжав зубы, поправила я.
Так вы в младшей школе уже целовались? изумился Алекс. Он ел свое мороженое с пьяной вишней и при каждом взгляде на него мне казалось, что он как-то особенно со значением его облизывает.
Мы просто губами прижались, пробормотала я.
Ну да, про французские поцелуи мы еще не знали. Мне бабушка глаза закрывала, когда в телевизоре начинали целоваться, Петров, должно быть, довольно долго выжидал прежде чем нас окликнуть, потому что его мороженое кончилось быстрее всех. Мог бы и пораньше прервать.