Но тут с пола раздался голос на сей раз совершенно чёткий и громкий:
А чего ты хотела? Ты же задаёшь вопросы помойному ведру. Конечно, это глупо.
Кто это сказал?! закричала Хэдли.
Она увидела, как вокруг её ног пол пришёл в движение, но тут же стало ясно, что это не пол, а мириады жуков, как один сверкавших ярко-зелёными глазками. Стоит ей сделать шаг и она наступит на них. Девочка не смела шевельнуться: бежать или не двигаться с места? Впрочем, сейчас она всё равно остолбенела от неожиданности.
Кто это сказал? повторила она. Кто со мной говорит?
Это я, один из жуков шустро заполз на крышку ведра для пыли. Меня зовут Игла. Это я с тобой говорю.
Жуки не разговаривают, возразила она, отдёрнув руку. Если эта тварь прыгнет на неё, она умрёт от ужаса. Она замерла, ни жива ни мертва. Это всем известно, что жуки не разговаривают.
Помойные вёдра тоже не разговаривают, однако ты всего минуту назад болтала с этим ведром как ни в чём не бывало.
Но насекомые не могут говорить, стояла на своём Хэдли. У них же нет голосовых связок.
И всё же вот она я, рассмеялся жук. И разговариваю. Слова выходят из меня, попадают в воздух и достигают твоих ушей. Объясни это, раз такая умная.
Это фокус, она затравленно огляделась в поисках объяснения. Где-то в углу спрятался тот, кто говорит за жука? Это наверняка чей-то фокус.
Да, фокус что надо, согласился жук.
Или я снова что-то вообразила.
Значит, у тебя чрезвычайно богатое воображение.
Хэдли всматривалась в длинные усики жука и членистые лапки, подпиравшие толстое блестящее тельце. Изумрудные глаза сверкали, как фонарики. Хэдли никогда не нравились жуки, даже дружелюбно настроенные, а этот явно над нею издевался. У неё так свело внутренности, что ей показалось, будто она заболевает.
А жук встал на задние лапки и призывно замахал передними:
Смотри, это я, Игла! И я тебе машу! Какие ещё нужны доказательства?
Я просто хочу, чтобы ты убрался отсюда, сказала она. Чтобы перестал со мной говорить, девочка зажмурилась, повторяя про себя, что это просто дурной сон. Жуткий кошмар. И стоит ей ущипнуть себя как можно сильнее, чтобы стало по-настоящему больно, она проснётся дома, в компании Зоуи, из которой явно не получилась няня. Этого ничего нет. Этого ничего нет, шептала она, терзая кожу на запястье.
Ох, это всё есть, и ещё как! возразил жук.
И с пола его слова подхватили остальные жуки:
Есть, есть, есть, слова, слова, шелест.
Жук добавил:
И я такая же настоящая, как ты.
Мне не нравятся жуки, сказала Хэдли, так и не открыв глаза. А ты меня пугаешь! Убирайся!
Мы не какие-то там жуки, заявило существо на крышке ведра. Кажется, оно представилось? Игла? То есть это она? Мы последний, самый развитый вид тараканов, недавно переселившийся сюда из Флориды. Мы могли бы стать твоими лучшими друзьями в этом доме. Мы умны и неистребимы. Мы скрываемся так искусно, что миллионы нас могут жить у людей под носом. А ещё мы превосходно приспосабливаемся к чему угодно. И уж поверь, от таких друзей, как мы, лучше не отмахиваться.
Мне не нужны никакие друзья, большое спасибо, сказала Хэдли. Уж во всяком случае, не из жучиного племени. Её передёргивало при одной мысли о тараканах.
Та пыль, с которой ты говорила
И что с ней?
Там никого нет. Всё, что ты могла получить из этого ведра, последние отголоски горя и потерь.
Я их не получала.
Жучиха пожала плечами её блестящие крылышки поднялись и опустились.
Это часть человеческой природы тосковать о том, чего не случилось. В сожалениях можно утопить целую жизнь.
Я совершенно ничего не понимаю. Что ты имеешь в виду?
Я бы могла объяснить тебе, что происходит в этом доме, но ты не поверишь. Я уже пыталась много раз, но никто мне не верит.
Что это значит никто не верит? вдруг заинтересовалась Хэдли. О ком это ты?
Да просто ты не первая сюда попала, вот что. Были и другие дети, сказала Игла.
И под ногами у Хэдли зашелестели остальные жуки:
Были другие много других
Мы видели, как они приходили. И видели, как они уходили.
Видели, как приходили видели, как уходили волновались насекомые на полу. Пришли и ушли, пришли и ушли.
Так, значит, сюда попадали и другие дети? Хэдли невольно напряглась всем телом:
Сюда попадали и другие дети? И что с ними стало?