Не бойся, мой благородный защитник. Ты не сгоришь в этом пламени, не будешь схвачен злыми людьми и не погибнешь на арене Колизея. Бог судил тебе вернуться в пустыню и жить там спокойной львиной жизнью до глубокой старости.
С этими словами она повела льва к выходу. Зеваки на улице ахнули, когда среди клубов дыма и языков огня увидали Дарию и покорно идущего рядом с ней льва.
Девушка и лев стояли перед толпой римлян как живое обличение их жестокости. За спиной у них полыхал разгоравшийся пожар.
Но вот Дария в последний раз погладила своего льва, сказала ему что-то, и лев огромными скачками по мчался прочь от горящего дома. Увидев это, стражники тут же схватили девушку и потащили её к своему начальнику.
Вы сами просите себе смерти, устало сказал Келерин, глядя куда-то мимо Дарии. Твой муж Хрисанф тоже не захотел послушно принять назначенное ему наказание. Из зловонной ямы, куда его бросили, идёт ослепительный свет и такое благоухание, с которым не сравнятся никакие ароматы. Ваши чудеса взбаламутили весь город. Что мне остаётся, кроме как убить вас обоих?
Не мы возмутили город, а твоя глупость и злоба, тихо ответила Дария. Мы тихо и мирно жили в своих домах, пока ты не повелел мучить нас. А наказания и награды мы принимаем только от нашего Бога, но не от тебя.
Келерин вздохнул и ничего ей не ответил. Он позвал слуг и приказал отвести Дарию с Хрисанфом за город к глубокому рву, по которому когда-то в Рим шла вода. Здесь их убили и бросили на дно рва, засыпав камнями и землёй. Так закончили свой земной путь святые Хрисанф и Дария. На небесах их чистые души уже встречал Христос, которому они честно послужили.
А далеко-далеко от Рима по горячему песку пустыни бродил красавец-лев с косматой гривой. Как и все его сородичи, он охотился, пил воду из ручья, отдыхал от полуденного зноя в тени высоких скал. Но иногда по вечерам лев видел на небе пылающий закат. И тогда в памяти его возникала уже почти забытая картина: языки пламени, горящий дом в клубах дыма и хрупкая девушка, ведущая его сквозь огонь на свободу.