Он понимал, что Телфорд переломил ситуацию... и чувствовал, что Телфорд ему не по зубам. Сладкоголосый сукин сын Телфорд, возраст которого позволял не беспокоиться о том, что Волки на своих серых конях прискачут к его дому.
Телфорд кивнул, как бы показывая, что ничего другого, кроме молчания, он от Тиана не ожидал, и вновь повернулся к скамьям.
- Когда Волки приходят, они приходят с оружием, стреляющим огнем, лучевыми трубками, вы знаете, и винтовками, и летающими металлическими штуковинами. Забыл, как они называются...
- Жужжащие шары, - подсказал один.
- Стрекотуны, - крикнул второй.
- Лопастники, - добавил третий.
Телфорд кивнул и мягко улыбнулся. Учитель, хвалящий хороших учеников.
- Как их ни назови, они летают по воздуху, выискивая цель, а когда садятся, выпускают из себя вращающиеся лопасти, острые, как бритва. В пять секунд они могут разрубить человека, от головы до пальцев ног, оставив от него лишь круг крови и волос. Можете не сомневаться, я говорю правду, потому что видел такое своими глазами.
"Слушайте его, слушайте его внимательно!" - закричали со скамей. Глаза мужчин округлились от испуга.
- Волки и сами страшные, - Телфорд плавно переходил от одной жуткой истории, какие рассказывают у костра, к другой. - Выглядят они, как люди, но на самом деле они нелюди, огромные и ужасные. А те, кому они служат в Тандерклепе, еще страшнее. Вампиры, как я слышал. С телом человека и головами птиц и животных. Ходячие трупы. Воины Красного Глаза.
Мужчины зашушукались. Даже Тиан почувствовал, как холодок пробежал у него по спине при упоминании Глаза.
- Волков я видел сам, об остальном мне только говорили, - продолжал Телфорд. - И пусть я не верю всему, многому я верю. Но оставим в стороне Тандерклеп и тех, кто живет там. Давайте ограничимся Волками. Волки - наша проблема, и проблема серьезная. Особенно, когда они приходят, вооруженные до зубов! - он покачал головой, мрачно улыбнулся. - Так что же нам делать? Может, нам удастся посшибать их с коней нашими вилами и мотыгами, сэй Джеффордс? Ты думаешь, удастся?
Презрительный смех поддержал его слова.
- У нас нет оружия, чтобы сражаться с ними, - теперь Телфорд говорил сухо, по-деловому, как человек, подводящий итог. - Даже если бы и было, мы ранчеры и фермеры, а не солдаты. Мы...
- Заканчивай со своими трусливыми речами, Телфорд. Тебе должно быть стыдно за такие слова.
Многие ахнули, услышав столь резкую отповедь. Захрустели кости, когда мужчины поворачивались, чтобы посмотреть, кто посмел ее произнести. И увидели, как с одной из задних скамей медленно поднимается тот, кто пришел последним, седоволосый мужчина в черном плаще с воротником-стойкой. В свете керосиновых ламп на его лбу ярко выделялся шрам в форме креста.
Старик.
Телфорд достаточно быстро пришел в себя, но, когда заговорил, по голосу чувствовалось, что он окончательно не оправился от столь вопиющего нарушения традиции.
- Извини, Пер Кэллахэн, но перышко у меня...
- К черту твое божественное перышко и к черту твои трусливые советы, отрезал Пер Кэллахэн. Прошел по проходу на плохо гнущихся ногах, сказывался артрит. Не такой старый, как старейшина Мэнни, гораздо моложе дедушки Тиана (который заявлял, что старше его никого нет от Кэллы Локвуд до самого юга), и, однако, он казался старше их обоих. Старше вечности. За это говорили и его глаза, смотревшие на мир из-под шрама на лбу (Залия утверждала, что он сам вырезал этот крест), в которых читалась мудрость веков, и, даже в большей степени, его голос. Хотя он прожил в Кэлле достаточно долго, чтобы построить церковь своему странному Человеку-Иисусу и обратить в свою веру половину жителей, даже незнакомец никогда бы не принял Пера Кэллахэна за местного.