Воун Эйзенхарт и Диего Адамс тем временем, переместились к Оуверхолсеру, зашептались с ним.
"У меня есть шанс, - подумал Тиан. - И главное, использовать его по максимуму".
Он поднял перышко, и все замолчали.
- Всем будет предоставлена возможность высказаться, - напомнил он. Что же касается меня, я говорю следующее: мы не можем и дальше так жить, склонять головы и стоять столбом, когда Волки приходят, чтобы забрать наших детей. Они...
- Они всегда возвращают их, - встрял наемный работник, Фаррен Поселла.
- Они возвращают оболочку! - воскликнул Тиан, и его тут же поддержали несколько криков: "Дело говоришь". Но не так уж и много, решил Тиан. Отнюдь не большинство.
Он вновь понизил голос. Не хотел навязывать им свое мнение. Оуверхолсер попытался, но ничего не добился, несмотря на свои тысячу акров.
- Они возвращают оболочку, - повторил он. А мы? Что происходит с нами? Некоторые могут сказать, что ничего, что Волки всегда были частью нашей жизни в Кэлла Брин Стурджис, как случайный ураган или землетрясение. Однако, это не так. Они приходят сюда шесть последних поколений, но не более того. А люди живут в Кэлле больше тысячи лет.
Старик-Мэнни с костлявыми плечами и мрачным взглядом приподнялся: "Он говорит правду, друзья. Фермеры жили здесь, а среди них и Мэнни задолго до того, как тьма опустилась на Тандерклеп, не говоря уже о приходе Волков.
В зале на слова старика ответили изумленными взглядами. Его похоже, такой ответ вполне устроил, поскольку он кивнул и опустился на скамью.
- Поэтому, если говорить о заведенном порядке вещей, но Волки в нем новый элемент, - продолжил Тиан. - Шесть раз приходили они за последние сто двадцать или сто сорок лет. Кто знает? Мы, как вы знаете, не слишком следим за временем.
Шепот. Кивки.
- В любом случае, приходят они с каждым новым поколением, - Тиан заметил, несогласные с ним люди начали группироваться вокруг Оуверхолсера, Эйзенхарта и Адамса. К ним мог примкнуть, а мог и не примкнуть, Бен Слайтман. Он уже понял, что их ему не убедить, обладай он даже голосом ангела. Что ж, решил Тиан, он обойдется без них. Если, конечно, остальные пойдут за ним. - Раз в поколение появляются они и сколько детей уводят с собой? Три дюжины? Четыре?
У сэя Оуверхолсера, возможно, тогда не было детей, но у меня они есть, и не одна пара близнецов, а две. Хеддон и Хедда, Лайман и Лия. Я люблю всех четверых, но через месяц двух из них заберут. А назад они вернутся рунтами. Лишившись той искорки, которая превращает каждого из нас в человека.
"Слушайте его, слушайте его", - прокатилось по залу.
- У скольких из вас есть близнецы, у которых волосы растут только на голове? - спросил Тиан. - Поднимите руки!
Шестеро мужчин подняли руки. Потом восемь. Двенадцать. Всякий раз, когда Тиан думал, что все, поднималась еще одна неохотная рука. В конце концов, он насчитал двадцать две руки, и, разумеется, в Зал собраний пришли не все, кто имел детей. Он увидел, как поморщился Оуверхолсер, увидев такое количество поднятых рук. Диего Адамс также поднял руку, и Тиан удовлетворенно отметил, что он чуть отодвинулся от Оуверхолсера, Эйзенхарта и Слайтмана. Трое Мэнни подняли руки. Джордж Эстрада. Луис Хейкокс. Многие другие, которых он знал. Ничего удивительного в этом не было, в Кэлле он знал практически всех. За исключением, возможно, нескольких бродяг, которые работали на маленьких фермах за мизерное жалование и горячий обед.
- Всякий раз, когда они приходят и забирают наших детей, они уносят также кусочек нашего сердца и души, - Тиан четко выговаривал каждое слово.
- Да перестань, сынок, - подал голос Эйзенхарт. - Ты уже перегибаешь...
- Заткнись, ранчер, - перебил его мужчина, который пришел последним, со шрамом на лбу. Голос его дрожал от злости и презрения. - Перышко у него. Так дай ему высказаться.