Тем временем папа все раздумывал-раздумывал и наконец выдал:
– Как насчет библиотеки?
– А что? – Я постарался напустить на себя как можно более беззаботный вид, но под ложечкой у меня засосало.
– Вас обоих можно записать в библиотеку. Чтение – это же великолепно! У вас не останется времени на пакости. Все уйдет на чтение книг.
– И познавательно, – добавила мама.
– Чем это познавательно? – Я похолодел от ужаса. – По-вашему, лучше сидеть взаперти и читать про лошадей, а не кататься на них на свежем воздухе?
– Видишь ли, Билли, – мама взъерошила мне волосы, – порой можно прокатиться только на той лошади, которая у тебя в голове.
Понятия не имею, что она хотела этим сказать.
– Не заставляйте нас записываться в эту библиотеку, – взмолился Марти. – Там слишком опасно.
– Опасно? Что может быть опасного в библиотеке? – удивился папа.
– В этой библиотеке, – мой старший брат перешел на шепот, – водится Библиотекарша.
– Миссис Мерфи? – изумилась мама. – Милейшая старушка.
Как ни печально, но взрослые знают лишь специальную правду для взрослых. Настоящая правда известна только детям. И уж если кто вышел из детского возраста, он никогда не станет вести себя с нами на равных, поскольку не воспринимает всерьез ни единого нашего слова.
Каждый ребенок в нашем городе знает про миссис Мерфи. Она относится к тем людям, которым мы, дети, стараемся ни в коем случае не попасться на глаза. Ну, вроде мисс Уайт, учительницы с дурным глазом, или старого бродяги Неда Сойера с его слюнявой псиной.
– Она не милая старушка, – заявил я. – Она совершенно психованная.
– Билл! Нельзя говорить такие гадости.
– Но это правда, мам. Она ненавидит детей, а еще она служила в разведке. Выслеживала детей из вражеских стран.
– Это уже совсем смешно.
– У нее под столом картофелебойное ружье, – добавил Марти. – Пневматическое, а ствол калибром в целую картофелину. Она стреляет из него в детей, если они шумят в библиотеке. Поэтому мы зовем ее Мерфи-Картошка.
Мама совсем развеселилась.
– Картофелебойное ружье! Чего только не придумают, лишь бы не читать.
– Это правда! – возмутился мой брат. – Видели Урода Фрэнка из сорок седьмой?
Мама попыталась изобразить суровый взгляд:
– Не следует называть бедного Фрэнка уродом.
– А знаешь, как он стал таким? Мерфи влепила по нему из своего ружья!
Мама замахала руками, словно отгоняя назойливых воробьев.
– Довольно, я больше не хочу ничего слушать. После обеда вы двое отправляетесь в библиотеку, и точка. Я вам сделаю бутерброды.
Мы мрачно застыли посреди кухни. Представляете: с бутербродами против Мерфи-Картошки и ее ужасного пневматического картофелебойного ружья!
Глава вторая. НА КОВРЕ
Разумеется, наши младшие братья едва не лопнули от смеха.
– Приятно было пообщаться, – произнес Донни, церемонно пожимая мне руку.
– Ага, – поддакнул Эйч Пи. Из-за дырки на месте переднего зуба он шепелявил. – Пъияфно быво пообффяффя.
Всего-то пять лет – и уже такой наглец.
– Можно я заберу себе твой плеер? – поинтересовался Берт, который успел напялить мои наушники.
Я стукнул его Суперменом.
– Слышишь, мам? Они нас уже дразнят.
– Они же не имеют в виду ничего плохого, – пропела мама. – Правда, малыши?
– Да, мамочка.
Мама выдала им по мармеладной куколке. Я думал, у меня голова лопнет от такой несправедливости.
– А теперь, Марти и Билл, ступайте наверх и смойте остатки помады. Через десять минут выходим.
Путь к отступлению был отрезан. Мы, конечно, принялись ныть и умолять и даже сумели продержаться десять лишних минут, но мама осталась непреклонна.
– Библиотека пойдет вам на пользу, – сказала она, крепко пристегивая нас на заднем сиденье машины. – Может, даже чему-нибудь научитесь.
Отъезжая, мы бросили прощальный взгляд на наш дом. Донни скакал по подоконнику в спальне, разыгрывая специально для нас небольшой спектакль.