Невеста, жених, король и компьютер — все присутствовали на «Ятагане» и готовы были начать церемонию бракосочетания. Но посаженая мать, леди Мейгри, отсутствовала.
Никто не знал, где она и почему не явилась туда, где ей надлежало быть.
— Подождите! — сказал Дайен и отправился искать ее.
Генерал Дикстер оттягивал, сколько мог, начало церемонии, но он не мог оттягивать до бесконечности; репортеры горели нетерпением, мороженое в форме башни начало таять; в любую минуту кораблю могли дать команду вступить в бой с врагом.
— Я только что говорил с Агисом. Он доложил мне, что миледи не покидала своего отсека, — тихо сказал Дайен, вернувшись. — Он попытался выйти с ней на связь, но безуспешно.
Дикстер стал мрачнее тучи.
— Это не похоже на Мейгри. Она прекрасно знает, какой важный для Таска и Нолы сегодня день.
— Да, сэр. Полагаю, что следует начинать.
Генерал посмотрел на капитана Уильямса, вышагивающего взад и вперед по палубе с трубкой в зубах, на адмирала Экса, багрового от нетерпения, бросающего на него тревожные взгляды.
— Эй, что происходит? — спросил Таск, подходя к ним. — Нола говорит, что она совсем спеклась под своей фатой и цветы вянут. А от моего чертова воротничка у меня уже рубец на шее. Где леди Мейгри?
— Скоро присоединится к нам, — сказал Дикстер, поглядывая на Дайена.
— Давайте начинать, — добавил Дайен.
— Конечно! — Таск поначалу огорчился, но волнение, вызванное торжественным моментом, все вытеснило из его головы, и он думать забыл о том, что Мейгри нет.
Приглашенных, к счастью, было мало, и так корабль еле вместил всех. Брачная церемония — короткая и простая — состоялась в отсеке, где размещались члены экипажа.
Джон Дикстер встал рядом с улыбающимся во весь рот Таском. Форму ему отутюжил его адъютант Беннетт, но она все равно имела помятый вид, словно он в ней успел поспать.
Дайен стоял чуть поодаль, преисполненный величия, серьезности и торжественности, в парадной форме с пурпурной королевской лентой.
Наступила короткая пауза, все ждали, когда из кубрика вылезет робот дистанционного управления, присланный Икс-Джеем. Дикстер, глядя на Дайена, вспомнил, как юноша пришел к нему в кабинет с Таском, чтобы узнать своеподлинное имя. Он повзрослел, понял Дикстер, а не просто подрос. Он стал воплощением достоинства, уверенности, неустрашимости.
Строгая парадная форма шла ему. Он был чертовски красив. Протуберанец рыжих густых волос, ниспадающих на лоб, на плечи, четкие, точно вырезанные из перламутра черты лица. Глаза у него, как говорил Дикстер, «очи Старфайеров», были иссиня-голубые, они, словно пламя, могли испепелить, осветить, согреть. Он унаследовал от своего отца чувственный рот, его пухлые губы могли становиться жесткими, непреклонными, когда он сердился, могли дрожать и обмякнуть, когда он испытывал душевную слабость, могли что-то бормотать, когда он был в нерешительности.
«Он выше нас намного, он буквально парит над нами, — подумал Дикстер, — он способен зажечь небеса ослепительным пламенем и может, как и его дядя, пожертвовать собой, и тогда комета отделится от звезды и, превратясь в льдинки и пыль, упадет в темноту.
Интересно, что думает о нем Мейгри, — рассуждал про себя Дикстер, в двадцатый раз бросая взгляд в сторону люка, все больше и больше волнуясь. — Где же она?»
* * *
Наконец появился робот Икс-Джей, маленькие металлические ручки замелькали в воздухе, лампочки заморгали, как глаза проказливой обезьяны. Он запрыгал вокруг гостей, пока не доскакал до Таска и Нолы и не устроился между ними.
Потом Икс-Джей издал предупредительный сигнал, призвав всех к вниманию.
— Генерал Дикстер предложил, чтобы вместо формальных слов «мы собрались сегодня, чтобы…» каждый из нас что-нибудь сказал, может, даже и умное, правда, придется попотеть, особенно Таску, но постарайтесь. Я начну.