Икс — Джей, подбавь тепла.
— Не стану. Может, нам и удастся найти топливо на этой горе, в чем я сильно сомневаюсь, но хозяева, эти неандертальцы, заломят такую цену, что глаза на лоб полезут. Так что ни грамма лишнего топлива, теплые штаны побыстрее натягивайте, вот и согреетесь. И вообще, чем скорее вы отсюда свалите, тем лучше. Мне надо сделать кое-какой ремонт.
— Ремонт! — Таск крутанулся. — Какой ремонт? Что ты сделал с моим кораблем…
— Твоим кораблем!Твоим кораблем! — Икс-Джей потерял в мгновение ока способность общаться, тупо повторяя два слова, пока совсем не замолк.
— Выберемся наружу, увидим, — торопливо сказала Нола, застегивая на себе костюм на меховой подкладке. — Пошли. Посмотрим. Может, ничего страшного…
— Какое там, — проговорил Таск, натягивая через голову меховую куртку. — Я слышал, как что-то сломалось. По-моему, левый щит. Икс-Джей, левый щит вышел из строя?
— Больше ничего не скажу, — сказал угрожающе Икс-Джей. — Ведь это жетвой корабль.
Таск пошел в кубрик.
— Пойду возьму кое-какую аппаратуру.
— Если тебе интересно, — продолжал хмуро Икс-Джей, — несколько волосатых громил собрались вокругтвоего корабля и бьют его палками.
Действительно, снаружи доносились звуки ударов по фюзеляжу.
Таск, чертыхаясь, надел перчатки и быстро двинулся к лестнице.
— Открой люк.
Икс-Джей повиновался с завидной готовностью. Люк открылся, и на голову Таска рухнула лавина снега и льда. Нола, увидя выражение лица Таска, прыснула, закрывшись руками. Дайен наклонился, копаясь в рюкзаке, а заодно пряча улыбку.
Таск, смахнув с лица снег, посмотрел вверх.
— Господи, куда мы залезли. Не представляю, как нам удастся…
Из снежной пелены возникла чья-то гигантская рука, теперь лавина снега прорвалась внутрь корабля. В люке появилось бородатое смеющееся лицо.
— Добро пожаловать на Сольгарт! — прогремел Олефский так мощно, что корабль затрясло. — Как я рад видеть вас у себя дома! Подымайтесь! Подымайтесь! Сейчас руку дам!
Медведь ухватил Таска за капюшон и тащил наемника, как ребенка.
— Это мои сыновья вас откопали, — с гордостью сказал Олефский и кивнул в сторону огромных парней, которые — кто лопатой, а кто руками — разгребали снег.
Почти ослепнув от белизны снежного шторма, который устроили темпераментные детки Олефского, Таск напряженно всматривался в свой корабль, встревоженный грохотом ударов по фюзеляжу.
— Прекратите! Хватит, спасибо!
Парни посмотрели на него из-под своих длинных волос, усмехнулись и помахали рукой. Судя по всему, они не понимали стандартный военный язык, на котором изъяснялся Таск.
— Не надо! Перестаньте! Медведь! — Таск нажал на свой механический переводчик, но пальцы в перчатках отказывались подчиняться. — Пожалуйста, скажите им, чтобы они прекратили, поблагодарите их, мы сейчас включим мотор и снег растопится. — Он вздрогнул от жуткого грохота. — Мне страшно неприятно, что им приходится беспокоиться.
— Беспокоиться? Какое там! — Медведь засмеялся, хлопнул Таска по спине, да так, что у того перехватило дыхание. — Вы наш гость. Но вы правы. Эти болваны, чего доброго, вашу посудину поломают. Кончай! Кончай! — Олефский махнул огромной лапищей в перчатке.
Юные Олефские, похоже, могли запросто поднять корабль и отряхнуть с него снег; они отступили, улыбаясь во весь рот. Таск прислонился к фюзеляжу, ловя воздух: здесь, высоко в горах, он был разреженным, а клапан кислородного баллона, висевшего у него за плечами, судя по всему, сломался. Медведь вытащил из люка Нолу.
— Спасибо, Медведь. Я бы и сама справилась. Я…
— Я уже знаю — вы вышли замуж. Сейчас поцелую новобрачную!
Нола исчезла в объятиях Медведя, обхватившего ее своими огромными волосатыми лапищами.