А то, чего доброго...
- Обнаружится письмо в машине? - закончила она со смехом. - Нет, письма не будет. Тебе известно теперь почти все.
- Почти...
- Да - почти. Осталась мелочь всякая. Надо будет узнать, что за "мелочь". Она завтра расскажет. Вряд ли она (хотелось ему думать) успела
переменить многих; ведь влюбленность надолго приковала ее к королю. Три года в высшей степени странного положения: одной ногой во дворце, другой
- на задворках. "Нужно было много смеяться. Я научилась много смеяться".
- Он мог бы и жениться на тебе - женился же Эдуард Восьмой на миссис Симпсон, - упрекнул короля Стар.
- Но он был женат. И он не был романтиком. - Она замолчала, как бы спохватясь.
- А я романтик?
- Да, - сказала она с неохотой, точно приоткрывая карты. - В тебе есть и романтик. В тебе три или четыре разных человека, но каждый из них -
нараспашку. Как все американцы.
- Ты не чересчур уж слепо доверяйся американцам, - сказал он с улыбкой.
- Пусть они и нараспашку, но зато способны очень быстро меняться.
- Разве? - встревожилась она.
- Очень быстро и резко - и безвозвратно.
- Ты меня пугаешь. Американцы мне всегда казались незыблемо надежными.
У нее вдруг сделался такой сиротливый вид, что он взял ее за руку.
- Куда же мы завтра поедем? В горы, пожалуй, - сказал он. - У меня завтра куча дел, но я их все отставлю. В четыре сможем выехать в под
вечер будем на месте.
- Я не знаю. Я растерялась как-то. Приехала девушка в Калифорнию начать новую жизнь, а получается не совсем то.
Он мог бы сказать ей сейчас: "Нет, это именно новая жизнь", - ведь он знал, что так оно и есть, знал, что не может расстаться с ней теперь;
но что-то еще в нем твердило: "Решай как зрелый человек, а не романтик.
Повремени до завтра". А она все смотрела на Стара, скользила взглядом по его лицу - со лба на подбородок, и снова вверх, и снова вниз, -
странно, небыстро, знакомо поводя головой.
... Это твой шанс. Не упусти его. Стар. Это - твоя Женщина. Она спасет тебя, растормошит, вернет к жизни. Она потребует забот, и у тебя
найдутся, возродятся силы. Но не медли, скажи ей, не упускай ее из рук. Ни она, ни ты не знаете, - но далекий, на том краю ночи. Американец
изменил свои планы. И в эту минуту поезд мчит его через Альбукерке без опозданья и задержки.
Машинист ведет состав точно по графику. Утром Американец будет здесь.
... Шофер повел машину наверх, к домику Кэтлин. Холм и в темноте излучал тепло - все, чего коснулась Кэтлин, становилось для Стара
волшебным: этот лимузин, дом на взморье, расстояния, уже покрытые вдвоем с ней по дорогам широко раскинувшегося Лос-Анджелеса. Холм, на котором
они поднимались сейчас, излучал светлый и ровный звук - обдавал душу восторгом.
Прощаясь, Стар опять почувствовал, что немыслимо расстаться с ней, пусть даже только на несколько часов. Он был всего на десять лет старше
ее, но обуявшая его любовь была сродни любви пожилого к юной. Точно часы стучали и достукивали сроки в унисон с сердцем - глубинная, отчаянная
потребность толкала Стара, вопреки всей логике его жизни, пройти с крыльца в дом и сказать: "Я к тебе навсегда".