Ли, ты сможешь эти сцены переснять?
- Думаю, что смогу, Монро.
- Вину за пересъемку беру на себя. А эпизод драки готов?
- Сейчас прокрутим.
Стар кивнул. Кэппер поспешно ушел, свет опять погас. На экране четверо мужчин яростно разыгрывали драку в подвале.
- На Трейси взгляните, - сказал Стар со смехом. - Как он на того парня кинулся! Опыта ему явно не занимать.
Драку повторяли снова и снова. Всякий раз теми же самыми движениями. И всякий раз, кончив, драчуны улыбались, хлопали противника дружески по
плечу.
Только одному из них - постановщику сцены, боксеру, который запросто мог бы вышибить из остальных дух, - грозила опасность травмы, и только
от шального, неумелого удара, - а он научил их, как правильно бить. Но все равно самый молодой из актеров боялся за свое лицо, и режиссер искусно
заслонял от зрителя его опасливые уклоны, маскировал их хитрыми ракурсами.
Затем двое без конца встречались в дверях, узнавали друг друга и проходили. Сталкивались, вздрагивали, проходили.
Затем девочка под деревом читала, а на суку устроился с книжкой мальчик. Девочке надоело читать, она заговаривала с мальчиком. Тот не
слушал. Уронил огрызок яблока ей на голову.
Голос спросил из темноты:
- Длинновато - а, Монро?
- Ничуть, - ответил Стар. - Славно. Смотрится со славным чувством.
- Мне показалось, затянуто.
- Иногда и десять футов пленки могут дать затянутость, а другой раз сцена длиной в двести футов бывает слишком коротка. Пусть монтажер не
трогает, пусть позвонит мне - это место в картине запомнится.
Оракул изрек слово истины, исключающей сомнения и споры. Стар должен быть прав всегда - не большей частью, а всегда, - иначе все сооружение
осядет, расплывется, как сливочное масло в тепле.
Прошел еще час. Грезы скользили по белой стене фрагмент за фрагментом, подвергались разбору, браковке, - чтобы стать грезами тысячных толп
или же отправиться в мусорную корзинку. Потом пустили кинопробы, и это значило, что просмотр идет к концу. Пробовались двое: мужчина на
характерную роль и девушка. После фильмовых кусков с их тугим ритмом, пробы воспринимались как нечто ровненькое и спокойное; присутствующие сели
вольней; Стар спустил ногу на пол. Давать оценку приглашались все. Один из техников заявил, что он бы от этой девушки не отказался; другие
остались равнодушны.
- Года два назад ее уже просматривали. Она, видимо, активно пробуется по Голливуду - но лучше не становится. А мужчина - неплох. Не взять ли
его на роль старого русского князя в "Степи"?
- Он и в самом деле бывший русский князь, - сказал ассистент по актерам. - Но он стыдится прошлого. Он по убеждениям красный. И как раз от
роли князя он отказывается.
- А на другую не годится, - сказал Стар. Зажгли свет. Стар вложил изжеванную резинку в обертку, сунул в пепельницу. Повернулся вопросительно
к секретарше.
- Комбинированные съемки на второй площадке, - напомнила она.
Он заглянул туда - понаблюдал, как с помощью остроумного устройства снимают кадры на фоне других кадров. Потом обсуждали у Маркуса привязку
счастливого конца к "Манон Леско". Стар, как и прежде, решительно возражал - вот уже полтораста лет "Манон" делает деньги и без счастливого
конца.