Нет, людские недуги не по его части - Стар и о собственном здоровье не слишком заботился. В проулке у кафе он посторонился - мимо
катил электрокар со съемочной площадки, набитый статистками в ярких костюмах эпохи Регентства. Платья трепетали на ветру, нагримированные молодые
лица смотрели на Стара с любопытством, и он улыбнулся проезжавшим девушкам.
В отдельном зале студийного кафе завтракали двенадцать человек, считая гостя, принца Агге. За столом сидели денежные тузы - сидели
заправилы; без гостей они обычно ели молча, лишь время от времени обмениваясь вопросами о жене и детях или роняя что-нибудь неотвязчиво-деловое,
освобождая мозг.
Восьмеро из них были евреи; пятеро - уроженцы других стран, в том числе грек и англичанин; все они знали друг друга давно. Внутри группы
существовала градация значения и веса - от старого Маркуса по нисходящей к старому Линбауму, сумевшему когда-то купить выгоднейший пакет акций
компании. На постановочные расходы Линбауму выделялось не больше миллиона в год.
Старик Маркус упрямо до сих пор не выходил из строя, удручая партнеров своей жизнестойкостью. Какой-то неслабеющий инстинкт держал его
начеку, позволял разгадывать интриги - Маркус бывал особенно опасен именно тогда, когда другие думали, что взяли его в кольцо. Черты его
землистого лица застыли окончательно, и нельзя было теперь узнать его реакцию даже по рефлекторному подергиванью век - седые брови раскустились,
прикрыв внутренние уголки глаз; броня стала сплошной.
Маркус был здесь патриархом, а моложе всех был Стар - теперь-то не так уж разительно. Ведь еще будучи двадцатидвухлетним чудо-мальчиком, он
сидел среди них - финансист среди финансистов. У них захватывало дух от быстроты и точности, с какой он производил тогда в уме стоимостные
подсчеты, - ибо сами они не были в этом отношении ни волшебниками, ни даже искусниками, вопреки общему представлению об евреях-дельцах. У
большинства из них успеху способствовали другие качества, плохо сочетающиеся с искусством калькуляции.
Но в деловых сообществах традиция вывозит и тех, кто менее сведущ, и они спокойно полагались на Стара в расчетах высшей сложности, испытывая
при этом радостное чувство сопричастности, точно болельщики на футболе.
Как мы сейчас увидим, финансовые расчеты отступили теперь у Стара на второй план, хотя способность к ним осталась.
Стар сидел рядом с принцем Агге, по другую руку принца помещался Морт Флайшэкер, юрист компании, а напротив - Джо Пополос, владелец сети
Кинотеатров. Принц Агге питал к евреям смутную враждебность, от которой старался отучить себя. Человек бурной жизни, служивший одно время в
Иностранном легионе, он считал, что евреи слишком избегают физического риска. Впрочем, он допускал, что в Америке, в других условиях, они другие,
а уж Стар - определенно человек достойный, с какой стороны ни подойти. Что же до остальных, то дельцы - народец, в общем, серый, считал принц;
окончательный вердикт здесь выносила кровь Бернадотов, текшая в его жилах.
Что-то связанное с выпуском картины беспокоило сейчас моего отца (дальше здесь я буду называть его Брейди, как называл принц Агге,
рассказывая мне о завтраке). Линбаум, сидевший напротив Стара, скоро ушел, и Брейди пересел на его место.
- Как обстоит дело с тем фильмом на южноамериканский сюжет? - спросил Брейди.
Принц Агге заметил, что при этих словах два десятка глаз нацелились на Стара, дружно мигнув ресницами, точно крыльями взмахнув все сразу.