.. Виктор увидел меня и закричал: "Добрый день!"
Они вошли в "Пеликан", сели за столик возле витрины, заказали английского пива. И тут же Жан заметил человека, сидевшего прямо напротив них.
- Не оборачивайся... Смотри в зеркало... Этой ночью он был в... Ты знаешь, что я хочу сказать...
- Вот этот здоровяк? Да, я узнаю его...
Это был клиент, вошедший последним в "Веселую мельницу", тот объемистый и могучий человек, который пил только пиво.
- Он, вероятно, не из Льежа.
- Курит французский табак. Осторожно! Он наблюдает за нами.
- Гарсон! - позвал Дельфос. - Сколько с нас? Кажется, мы были вам должны сорок два франка?
Он протянул ассигнацию в сто франков, так, чтобы официант мог заметить у него несколько таких же.
- Получите!
Они нигде не находили себе места. Посидев немного, вышли, и Шабо с беспокойством обернулся.
- Этот человек следит за нами... Во всяком случае, он идет сзади.
- Замолчи! Ты в конце концов меня напугаешь. Зачем ему следить за нами?
- Но турка-то, наверное, нашли... Или же он не был мертв...
- Ну, замолчи же! - проворчал Дельфос еще более резко.
Они молча прошли метров триста.
- Ты считаешь, что мы должны пойти туда сегодня вечером?
- Конечно! Это покажется подозрительным, если мы...
- Послушай! Может, Адель что-нибудь знает?
У Жана нервы были напряжены до предела. Он не знал, куда смотреть, что говорить, и не смел обернуться, чувствуя за собой присутствие широкоплечего мужчины.
- Если он перейдет Мезу вслед за нами, значит, он за нами следит!
- Ты идешь домой?
- Придется... Мать обозлилась...
Жан был способен внезапно разрыдаться здесь, посреди улицы.
- Он идет по мосту... Видишь, он следит за нами!
- Замолчи!.. До вечера... Ну, вот я уже пришел...
- Рене!
- Что?
- Я не хочу держать при себе эти деньги... Послушай...
Но Дельфос, пожав плечами, закрыл за собой дверь.
Жан пошел дальше, поглядывая на отражение в стеклах витрины, чтобы проверить, продолжают ли за ним следить.
На пустынных улицах за Мезой у него уже не осталось сомнений. И тут ноги под ним подкосились. Закружилась голова. Он чуть не остановился, но вместо этого пошел еще быстрее, как будто страх тащил его вперед.
Когда он пришел домой, мать спросила его:
- Что с тобой?
- Ничего...
- Ты страшно бледный... Просто зеленый...
И в бешенстве продолжала:
- Красиво, правда?.. В твоем возрасте доводить себя до такого состояния!.. Где ты опять болтался эту ночь?..
И в какой компании? Не понимаю, почему твой отец допускает это... Ну, давай, ешь...
- Я не хочу есть.
- Это еще почему?
- Послушай, оставь меня, мать... Мне нехорошо... Не знаю, что со мной...
Но острый взгляд мадам Шабо не смягчался.