Алис наклонилась, попыталась разжать пальцы нахала, но это ей оказалось не под силу.
Толстяк в коричневой тройке слегка стукнул верзилу по руке и что-то прошептал ему с умоляющим видом, показывая взглядом на Тома, который,
отступив в сторону, наблюдал, как работает его кофеварка.
Левой свободной рукой верзила пихнул толстяка в грудь, а правая полезла выше, забираясь под юбку. Женщина в отчаянии стукнула хама кулаком
по носу. Тот громко выругался. Том обернулся, его лицо побледнело. Прихрамывая, он в несколько прыжков выскочил из-за стойки. На правой ноге Том
носил ортопедический ботинок, и каждый шаг он делал, словно проваливаясь в яму.
Верзила отпустил женщину и толкнул ее так, что та пролетела чуть ли не через весь зал и упала в объятия шофера, который слез с табурета и,
разинув рот, с интересом наблюдал за событиями, явно не собираясь вмешиваться.
Роше подошел к столику, но верзила даже не счел нужным встать. Он нагло ржал. Том попытался стукнуть его кулаком по голове. Но верзила без
труда увернулся, а Роше, потеряв равновесие, стал падать лицом вниз. Верзила подбросил его вверх ударом кулака. Роше пролетел через весь зал,
стукнулся головой о стойку, сполз на пол и остался сидеть, ловя ртом воздух.
Громила поднялся.
- Пойдем отсюда, - сказал он толстяку в коричневой тройке. - Мне эта забегаловка осточертела.
Потом он подошел к Роше, который безуспешно пытался встать на ноги.
- А ну-ка попробуй замахнись еще, слизняк, я из тебя котлету сделаю!
С этими словами негодяй с размаху двинул Роше ногой в бок.
Я бросился в зал, подскочил к верзиле и, развернув его, прямой правой саданул в рожу. Удар произвел должный эффект. Взгляд гориллы
затуманился.
- Если у тебя руки чешутся, - сказал я, - то валяй, не стесняйся, я к твоим услугам!
Ответом был примитивный свинг. Удар, рассчитанный на человека, который ничего не смыслит в боксе. Однако я увернулся и обслужил подонка по
высшему разряду: сильнейший удар правой снизу в челюсть - мой коронный прием. Верзила рухнул, словно сраженный наповал. Ждать, когда он
очухается и придет в себя, не имело смысла: когда так валятся с ног, это надолго. Обратившись к толстяку, я сказал:
- Убери прочь отсюда это дерьмо.
Толстяк изумленно взирал на своего спутника, распростертого на полу. Затем он опустился на колени и принялся ощупывать его, а я помог Роше
встать на ноги. Он еще задыхался, но держался твердо и кипел желанием продолжить бой. Даже сделал несколько шагов по направлению к обидчику.
- Он свое получил! - удержал я его. - Не стоит руки марать об этого негодяя. Успокойтесь!
Подошла жена, обняла мужа. Я оставил их вдвоем и присоединился к посетителям. Они разглядывали великана, лежащего у их ног. Толстяк, пыхтя,
безуспешно пытался его приподнять.
- Челюсть полетела! - сказал шофер, восхищенно присвистнув. - Первый раз в жизни вижу такой удар!
- Уберите его отсюда, - повторил я. - Ну-ка, парни, выкиньте его вон!
Толстяк приподнял голову. Глаза его блестели, словно две дождевые капли. Казалось, он вот-вот разразится слезами.
- Вы сломали челюсть моему парню, - сказал он. - А у него в субботу матч по боксу!
- Шею ему надо было сломать! - ответил я.