- Разве неприязнь к Мечелле сильнее его честолюбия? Может быть, он считал, что повредить ему может лишь Пейнтраддо Чиева, а поскольку им еще не написан этот портрет, он в безопасности.
- Он и в самом деле в безопасности, - мрачно заметил Северин. - Все работы в красках исчезли, а в стоке под его мастерской мокнет пачка рисунков.
- Значит, мы не в силах его наказать. - Меквель протер глаза большим и указательным пальцами. - Эйха, что бы он ни знал, в какие бы приемы магии ни верил, одно несомненно: Дионисо хотел быть прославлен как человек, обучивший очередного Верховного иллюстратора.
- Честолюбие его и убило, - добавил Северин.
- Мы можем воспользоваться этим пейзажем Корассона, - предложила Лейла. Что мы сделаем с картиной, то случится и там, но мы будем знать заранее...
- И построимся с ведрами? - Меквель покачал головой. - На картине показана конкретная ночь - сегодняшняя ночь, именно с таким положением луны и звезд. Чтобы ею воспользоваться, нужно ждать год. Лично я хотел бы поместить ее в Галиерру Веррада, где Арриго видел бы ее каждый раз, проходя по коридору. Но лучше будет взять ее с собой в Корассон.
- Арриго! - Северин чуть не поперхнулся вином. - Я о нем совсем забыл! Вы думаете, он про это что-то знает?
- Если не все, - мрачно произнесла Лейла.
- Я предпочитаю думать, что он не знает, - медленно сказал Меквель. - И предпочитаю не знать ничего такого, что убедило бы меня в обратном. Виноват или невиновен, но именно он будет следующим Великим герцогом.
Позвоночник Лейлы стал прямым и твердым как шомпол.
- Но если он знал... Северин качнул головой.
- Сколько бы в нем ни было раздражения против Мечеллы, он никогда не пожелал бы ей вреда.
- Откуда ты знаешь? - едко возразила она. - Ты забыл, что случилось в той деревне возле Дрегеца? Вполне может оказаться его работой - выставить себя героем перед людьми!
- Еще одно, что не будет расследовано, - твердо сказал Меквель. - Много мудрости в поговорке "Плювио эн лагго".
- "Дождь на озере"? Пусть так, но несколько капель яда могут отравить все озеро!
- Бассда, Лейла!
- Практичность Верховного иллюстратора доходит не только до забывчивости, но и до слепоты! - Лейла гневно смотрела на них обоих.
- Иногда, - спокойно согласился Меквель. - Тема Арриго вновь возвращает нас к графине до'Альва. Естественно, как женщина благородного сословия она пользуется некоторыми законными привилегиями. А мы ничего не можем доказать в любом случае. Но она - Грихальва, а значит, есть способы на нее воздействовать.
- Расскажите! - Обида Лейлы растворилась в радостной улыбке. - Я сгораю от нетерпения!
- Оставь это мне.
- А Рафейо? - быстро спросил Северин, пока его жена не успела возразить.
- И это оставьте мне. - Меквель, морщась от боли, с усилием встал. - Скоро начнут возвращаться люди, не надо, чтобы Лейлу здесь видели. Северин, помоги мне подняться по лестнице. Завтра утром, когда объявят скорбную весть о кончине Премио Фрато Дионисо, старайтесь казаться пораженными.
У Лейлы перехватило дыхание.
- Вы хотите сказать, что Рафейо это сойдет с рук? И никто не узнает правды? Даже Великий герцог?
- Коссимио будет знать то, что ему приличествует знать, и сообщение будет подано в понятной ему форме. Это дело иллюстраторов, Лейла. Ты должна это понять.
- Нет, господин, не понимаю.
Ласковые глаза Меквеля застыли черными льдинками.
- Что, если все это выйдет наружу, и вмешаются суды, и каждый должен будет свидетельствовать? Три вещи утопят нас всех: угроза Корассону волшебством, смерть Дионисо от волшебства и истинный отец второго сына Мечеллы - что никакого отношения к волшебству не имеет, но имеет прямое отношение к спокойствию этой страны!
Оба молодых Грихальва смотрели на него распахнутыми глазами. Он хмыкнул и пристукнул каблуком по полу.