После нехитрого ужина слушали музыку, смотрели кино по телевизору, или сидели в темноте и любовались на желтую круглую луну. И в любом случае день заканчивался любовью. Часто они так и за сыпали обнявшись.
В выходные он в первый раз за лето не поехал в Огоньково.
Все повторялось, но отпущенный срок был краток... В понедельник, часу в одиннадцатом утра, зазвонил телефон - противно, настырно.
- Тьфу, черт!
Павел как раз заправил кофеварку. Должно быть, из института звонят: понадобилось его присутствие или, не лай Бог, кто-то из начальства жаждет его видеть. Может, лучше вовсе не подходить?
Телефон продолжал звонить... Нет, надо подойти, а то еще Таню разбудит.
Он снял трубку.
- Я слушаю.
- Здравствуйте, это Алла, соседка ваша по даче.
- Да. Здравствуйте.
- Нюточка заболела.
- Что? - Павел чуть не выронил трубку. - Что с ней?!
- Животик болит, температура. Нина Артемьевна просила передать, чтобы вы поскорее привезли лекарство... Сейчас, у меня записано... Вот, бифидумбактерин. В ампулах.
- Когда? Когда у нее... началось?
- Она всю неделю куксилась, плохо ела, спала. А температура подскочила в субботу... Мы раньше позвонить не могли - сами только приехали.
- Спасибо. Выезжаю немедленно.
Он бросил трубку. Взгляд его упал на высокое зеркало. Он хмуро оглядел свое изображение с ног до головы. Кайфовал тут всю неделю, жил в свое удовольствие, про дочку забыл, подонок! А она там... Ждала его всю неделю, а когда он не приехал, не выдержала, заболела...
Павел забежал на кухню, выключил кофеварку и помчался в спальню, одеваться.
- Ва-ау! - сладко потягиваясь, произнесла Таня. - Куда намылился, Большой Брат?
- Нюточка болела. Куплю лекарство, отвезу ей. Кофе готов,- сухо сказал он, натягивая брюки.
-Нюточка... - Таня замолчала. - Что ж. Когда ждать тебя?
- Сегодня к вечеру. Или завтра.
На Садовой много аптек. Павлу повезло: уже во второй из них нему вручили коробку с ампулами.
- Ребенок до года? - спросила аптекарша.
- Что?.. Да, до года. .
- Тогда одна ампула в день. Разводите, водой до красной черты и даете пить...
- Да. Там знают. Там опытная медсестра...
На всякий случай Павел купил еще детского аспирина сиропа от кашля, горчичников. И рванул, насколько позволяло движение, в сторону Кировского моста.
Неделю назад, с появлением Тани, он начисто забыл о Нюточке. Теперь звонок соседки перетряхнул его сознание. Он вел машину по Кировскому, по Приморскому, стиснув зубы, глядя прямо перед собой, и если бы в эти мгновения кто-то спросил его что-нибудь о Тане, он не сразу и сообразил бы, что это за Таня такая. Жена и дочь вместе в его голове не уживались. Это спасало - иначе можно было бы сойти с ума.
Нина Артемьевна встретила его на крыльце.
- Нюточке лучше, - перво-наперво сказала она. - С полудня температура упала, стула не было. Она спит сейчас. Бифидум все же лучше подавать, это никогда не вредно, тем более что дисбактериоз все же есть. Остальное вы напрасно привезли: этого добра у нас в аптечке много... Павел Дмитриевич, лето кончается, холодает. Нам бы в город пора - через неделю или две, смотря по погоде. Как там? Жена вернулась?
- Да.
- И... все по-прежнему?
- По-прежнему...
- Я вот что подумала: у меня есть комнатка. Небольшая, правда, и в коммуналке. Но квартира чистенькая, всего четыре съемщика, инфекционных больных, алкоголиков, проституток нет. Если что, я могу на время взять девочку к себе...
Павел с благодарностью посмотрел в это суровое, неулыбчивое, пожилое лицо. Всю жизнь отдала чужим детям, своих иметь не дано было...
- Спасибо, Нина Артемьевна, - горячо сказал он. -Я забыл сказать вам: я нашел квартиру. Первого или второго сентября можем въезжать. Я все подготовлю. Отдельная, двухкомнатная. Втроем поместимся.
- Втроем? - Она задумчиво посмотрела на Павла.
- Втроем, - твердо ответил он.