— Как же тогда, сэр, случилось, что вы потеряли свой зарегистрированный картометр?
— Со мной произошел несчастный случай, — туманно объяснил Флинкс, — и он выпал у меня из кармана.
— Да, — чиновник продолжал улыбаться, — незачем беспокоиться. Как вам известно, только вы можете воспользоваться личным картометром. Мы отметим исчезновение вашего старого картометра, и через час вас будет ждать на этом столе новый.
— Я могу подождать. Однако, — красноречивым взмахом руки указал Флинкс на свою одежду, — я хотел бы купить какую-нибудь новую одежду и немного почиститься.
— Естественно, — согласился чиновник, профессионально сунув руку в ящик стола, — если вы только подпишите этот бланк и разрешите мне зарегистрировать на нем ваш отпечаток глаза, мы можем выдать любой необходимый вам аванс.
Флинкс запросил до смешного скромную сумму, выслушал указания чиновника о том, где он может снять ванну и купить одежду, и вышел, благодарно пожав ему руку.
Выбранный им в конечном итоге комбинезон был лучшей выделки, чем два уже востребованных Ульдомом, но он считал, что обязан позволить себе небольшую роскошь, после того что он пережил.
Ванна заняла большую часть остального часа, и когда он вернулся к столу банковского филиала, то снова походил на человека, а не на натурализовавшегося обитателя джунглей Ульдома. Как обещано, новый картометр для него был готов.
— Не могу ли я еще что-нибудь для вас сделать, сэр?
— Спасибо, вы сделали больше чем достаточно. Я… — тут он смолк и посмотрел налево, — извините, но я вижу одного старого друга.
Он оставил чиновника с раскрытым ртом и чаевыми в десять процентов от снятой со счета суммы.
Центральное помещение вокзала имело высокий купол и было заполнено шумом прибывающих и отбывающих путешественников. Малорослый транкс, позади которого шагал Флинкс, был занят деятельностью иного рода.
— Я думаю, что вам будет лучше вернуть даме ее набрюшный кошелек, — шепнул Флинкс инсектоидному карманнику. Пока он говорил, замужняя транксийка с обильно инкрустированным и украшенным драгоценными камнями хитином, чешуйчатым экзоскелетом, элегантно покрытым серебряными полосками, повернулась и с любопытством посмотрела на него.
В то время транкс, которого Флинкс застал врасплох, заметно поразился и резко обернулся, чтобы столкнуться со своим обвинителем.
— Сэр, если вы думаете, что я… — голос превратился в потрескивающее бульканье. Флинкс приятно улыбнулся, тогда как Пип пошевелился у него на плече.
— Здорово, Бисонденбит.
Понятие выпученных составных глаз с физиологической точки зрения было неразумным, но у Флинкса возникло именно такое впечатление. Антенны Бисонденбита тряслись так сильно, что Флинкс подумал, что они могут отвалиться; транкс в выжидающем ужасе уставился на смертельную тень Пипа.
— Набрюшный кошелек, — мягко повторил Флинкс, — и успокойтесь, пока не раскололи себе мозговую коробку.
— Д-д-да, — заикаясь вымолвил Бисонденбит. Интересно! Флинкс никогда раньше не слышал, чтобы транксы заикались. Повернувшись к пожилой самке, Бисонденбит сунул руку в сверхвместительную сумку на грудной клетке-б и вытащил маленькую шестигранную сумочку, сплетенную из металла золотого цвета.
— Вы только что это обронили, царица-матка, — неохотно пробормотал он, применяя официальное почтительное обращение, — крючки все разогнулись… видите?
Дама проверяла брюшко стопорукой, протягивая в то же время иструку за кошельком.
— Не понимаю. Я была уверена, что она надежно закреплена… — она оборвала фразу, нагнула голову и выполнила движение черепом и антеннами, показывающее глубокую благодарность, добавив устно, — Ваша услуга оценена, сударь.
Флинкс отпрянул, когда она подарила Бисонденбиту незаслуженный комплимент.