Как раз против таких грязнокровок, как ты-ы-ы! Ева сорвалась на крик и тяжело задышала. Я видел, как напрягаются мышцы на ее бедрах, как боль искажает миловидные прежде черты. Пасть меж ее ног раскрылась шире, и из нее показалось что-то круглое и влажное.
Головка пошла, отчиталась одна из теней в балахоне голосом старой ведьмы. Под капюшоном поблескивали беспрестанно вращающиеся глаза слуг хозяйки Рыболовного Квартала.
Зачем? Зачем все это? спрашивал я, не зная, какого ответа жду.
Зачемчто? отвечала Малышка, перемежая свои слова стонами. Зачем мы прятались годами в бункерах? Зачем меня клонировали из замороженного генетического материала? Ваши мерзкие щупальца добрались и туда. Плоть и разум моих братьев и сестер были осквернены. Лишь мне удалось остаться чистой!
Чистой от чего?
Чистой от вашей космической скверны! Первый человеческий ребенок, рожденный в вашем миреэто первая печать на клетке твоих богохульных повелителей! с торжеством выплевывала слова моя куколка с искаженным болью лицом, которое уже не казалось красивым.
Но почему здесь? Почему в моем заведении? отчаянно возопил я, ощущая не меньшую боль в животе, чем Ева. Словно я сам приносил ребенка в мир. Запоздало я понял, что это корчились в агонии мои родовые признаки, истребляемые искаженной, неправильной математикой Старого Мира.
Малышка завизжала на пределе легких, после чего нашла в себе силы ответить:
Твой бордельсамое безопасное место в городе, даже ведьмы сюда не суются. Шершавая и соленая дрянь во рту пару раз в неделюне самая большая плата за спокойствие, пока зреет священное дитя.
А ты? Ты, старая мразь, тебе все это зачем? Ты понимаешь, что без богов от тебя останется лишь лужа дерьма? вскричал я в гневе.
О, нет! раздались голоса Вспухшей Дамы из перекошенных ртов. Я буду жить! Я приму в себя человеческую плоть и останусь свободной от воли богов!
Нахав бы так никогда не поступил! мотнул я головой от досады.
Твоя бабкаглупая фанатичка! Она никогда не умела жить для себя! гневно плевались слюной рты слуг. Никогда не думала о будущем. Что ты думаешь, будет с нами, когда этот мир доедят? А я тебе скажуот нас не останется ничего. Мы все станем частью Жующего Хаоса. Это не входит в мои планы. И это дитя поможет нам восстановить Старый Мир!
Но от кого мне не удалось договоритьновый приступ боли скрутил внутренности.
Это все наши далекие предки. Они предвидели катастрофу и заморозили генетический материал. Дама помогла мнеОна весьма умелая во всем, что касается плоти. Ребенок зачат непорочно. Ева неожиданно рассмеялась, попеременно охая от боли. Я практически новая Мария!
Божество в небе грохотало. Я проваливался в беспамятство от бесконечной боли, разрывавшей теперь не только мой живот, но и все тело, словно сам окружающий мир становился враждебным.
Вскоре раздался крик. И он принадлежал не Еве. С трудом разлепив глаза, я смог увидеть, как той на руки передают что-то лиловое.
Скажи, ты любила меня? Хоть немного? спросил я, в отчаянии теряя остатки рассудка.
Тебя я ненавидела больше всех! отвечала Ева, затыкая младенцу рот темным соском.
Мир рушился на глазах. Высоко в небесах сжималось, усыхало и слабело такое бесконечное раньше и такое жалкое теперь тело нашего бога. Посередине его прожигал адски яркий, горящий оранжевый глаз, разгоняя тени по комнате, обдавая лицо странно теплыми лучами. Я чувствовал, как мои родовые признаки растекаются под животом склизкой лужей, выпуская наружу кишки, но не мог оторвать взгляд от омерзительно прекрасной картиныкак Ева торжествующе смотрит на меня, прижимая к груди ребенка.
Неожиданно перед глазами возникло темно-багровое пятно. Оно растеклось мрачной кляксой на испачканном слизью белом пеньюаре девушки. Кровь потекла по рукам Малышки Евы, скатываясь по округлому животу на бедра и застывая рубиновыми капельками на волосах между ног. Ева опустила голову и завизжала в ужасе, словно взглянула в глаза своим самым чудовищным кошмарам. Из-под ее локтя вынырнул комочек бурой шерсти. Не в силах произнести ни слова, девушка горестно воздела младенца, и мне удалось различить окровавленную дыру с рваными краями в шее маленького человечка.
Где-то на периферии зрения, прямо на полу возникло маленькое лицо в обрамлении темной гривы; острые крысиные зубки и крошечное личико перепачкано кровью.
Не за что! бросил, убегая прочь, Бурый Дженкин.
Кирилл ТокаревНАДЕЖДА НА НЕВОЗМОЖНОЕ
Я так не могу жить!
Тени дарить.
Понять не успеваю.
Яжизнь. Ясмерть.
Там-то все уже знают.
Песчаный скат издыхал. Тяжелый хвост, усаженный острыми шипами, лоснящимися от яда, бессильно бил по земле, вздымая тучи мелкой пыли. Подергивались мощные крылья-плавники, сухо и страшно щелкали хитиновые отростки, заменяющие скату зубы, но все это уже ничего не значило. С разрубленным вдоль брюхом, с вываленными на землю мотками кишок не живут. И правило это непреложно и для человекоподобных, и для самой разной нечисти, коей в избытке расплодилось за последние три столетия.
Поразивший тварь сидел, привалившись спиной к теплой поверхности одинокого валуна. Острые черты лица и иссиня-черные волосы выдавали в нем уроженца северных равнин Йоно-Шуместа, где никогда не стихают войны. Он тоже был мертв и прекрасно знал об этом: ядовитый шип песчаного ската рассек кольчужный чулок чуть выше колена, и теперь отрава медленно, но верно делала свое дело.
Глупо, правда? победитель песчаного ската виновато усмехнулся. Если б я не бросился наперерез гадине, а ударил сбоку
То скат бы снес голову Беатрикс. Или достал бы Козмо. Или убил бы их обоих, воин в тяжелом пластинчатом доспехе тяжело вздохнул. Выбора не было. И ты все сделал правильно, Рикард.
Я рад, что ты одобряешь, Роланд, в голосе Рикарда звучал сарказм. Что ж. Приятно знать, что я подох не напрасно. Хотя
Что«хотя»?
Роланд, не надо, рыжая девушка в пестром наряде Вольных Рот положила было руку на плечо воителя, но тот дернулся, словно вырываясь из смертельной хватки.
Так что ты там говорил насчет «хотя», а, Рикард?
Ты прекрасно все знаешь и сам. Наш поход. Глупость ведь, а, Роланд? Ну, признай это хоть сейчас. Хоть для меня. Победитель песчаного ската натужно закашлялся, и по его подбородку потекла тоненькая струя черной, как смола, крови. Яд уже действовал.
Значит, глупость? лицо воина потемнело от гнева. Глупость, да? Почему же ты не сказал этого раньше? Тогда, в той грязной кантине на рынке Тултубаша? Почему ты молчал, когда я разрушал свою жизнь? Когда рвал старые связи? Когда создавал себе новых врагов? Почему ты молчал тогда, а, кусок смердящего дерьма?
Роланд! рыжая Беатрикс попыталась в очередной раз ухватить своего спутника за плечо, но ее саму оттащили в сторону. Козмо, молчаливый и угрюмый, слишком хорошо знал лидера их маленькой группы и не хотел рисковать.
Так почему ты молчал, а? в голосе Роланда уже не оставалось ничего человеческого. Это был рык разъяренного зверя. Хуже того: и Беатрикс, и Козмо прекрасно видели, как сквозь человеческую сущность проступают обычно невидимые изменения. Давай, скажи мне. Ты же все равно мертвец.
Рикард попытался рассмеяться, но поперхнулся кровью.
Я молчал, потому что хотел верить. Посмотри вокруг, Роланд. Кругом война, дерьмо и демоны. Мы служим им. Принимаем их метки. И вдругнадежда! Слабая, призрачная, нонадежда! Ангел, Роланд! Ангел, который прошел горнило Бесконечной Войны и спустился на твердь Брунре! Я убедил себя Но сейчас я вижу, что все это просто бредни обреченных. Нет никакого ангела, Роланд. А мы всеговнюки, вполне заслужившие вечные муки.
Тяжелый копеш огненным росчерком мелькнул в лучах заходящего солнца. Хруст разрубаемых ребер, фонтан отравленной крови, запоздалый крик Беатрикс и все закончилось.
Роланд повернулся к своим спутникам. Изменения исчезали на глазах, к воителю возвращался человеческий облик.