По мере того как я приближалась к точке пробуждения, мое сердце колотилось все сильнее. Я намертво вцепилась в карту мокрыми ладошками, дышала часто и неглубоко, потому что никак не могла взять себя в руки, и почти запыхалась. Земля под ногами становилась все более неровной, пока не началась холмистая местность. Здесь я и остановилась.
Когда я очнулась, то точно шла по равнине. Вчера я довольно-таки долго чертила карту, высчитывала и пыталась вспомнить, за сколько примерно времени я, выйдя из леса, дошла до дома с мотоциклом. И теперь я почти с полной уверенностью могла сказать, что место, где я пролежала всю ночь и проснулась без памяти, где-то здесь.
Крутя головой, я все пыталась высмотреть то, что могло быть хоть чуточку мне знакомым. Мое внимание привлек куст бузины. Она не цвела, но листья красовались сочным зеленым цветом. Совершенно случайно за ней я увидела корень поваленного дерева, ствол которого с моей стороны закрывался валуном и плотно растущими кустарниками. Все, что раньше меня беспокоило, вырвалось из блокады и заполнило каждую свободную частицу сознания. Я на дрожащих ногах поплелась к поваленному дереву, у которого три недели назад очнулась.
* * *
Перед глазами темень, но сквозь нее мелкой рябью стал пробиваться свет. Солнце еще не встало, хоть по розовым облакам, еле проглядывающим через густые ветки деревьев, было понятно, что оно вот-вот поднимется над горизонтом. Пение проснувшихся птиц резало уши, пробиваясь через противный гул в голове.
Где я вообще?
Встав с земли, я огляделась по сторонам. Я в лесу, но вокруг никого. Почему я одна в лесу? Глаза больно жгло, будто в них песок, пришлось несколько раз поморгать, чтобы ушло жуткое чувство. Слегка пошатываясь, я поплелась между деревьями. Голова раскалывалась, но ощупав ее, я не нашла никаких ран, как и на других частях тела. Не помню, зачем пришла в лес, не помню, как отключилась ничего не помню Все, что я знала, это то, что десять минут назад я лежала на земле между деревьями, одна в лесу, и все. Дальше абсолютный провал, пустота.
Ощупав карманы, я нашла свернутый пакет, в нем оказались документы. Не рассматривая остальные бумажки, я достала паспорт, открыла его и уставилась на свое имя. Вроде бы оно мне о чем-то говорит, но я не уверена. Я даже не уверена в том, как меня зовут! На глаза навернулись слезы. Спрятав документы назад, я побрела дальшене оставаться же мне в лесу.
Добравшись до дороги, я свернула вправо и просто шла вперед, не зная, куда дойду. Первый указатель говорил, что всего в пяти милях находится город. Вокруг не было ни машин, ни людей, и я шла одна. Почему я ничего не помню? Мне стало холодно, одежда была насквозь мокрой, и вскоре меня начало колотить, а из-за стука зубов, я перестала что-либо слышать.
Вдалеке появился первый дом, но вокруг по-прежнему никаких признаков людей. Место мне не знакомо, может, я живу здесь, а, может, и нет. В глаза бросился отдельно стоящий мотоцикл. Совершенно бесхозный и далеко от дома.
Голову пронзила жуткая боль.
«Я покажу, как заводить двигатель».
«Откуда ты все знаешь?»
«Думаешь, это мой первый угон? Давай, все остальные уже прокатились. Будет твоя первая поездка на мотоцикле».
Я будто провалилась в темную бездну и летела вниз в свободном падении, но едва вынырнула из воспоминания и почувствовала землю под ногами, меня качнуло в сторону, и я чуть не рухнула. Воспоминание было таким быстрым и мимолетным, как вспышка, что я даже не успела разобрать, с кем я говорила, где и когда это было. Снова пустота.
С мутной головой я побрела к мотоциклу, села на него и собралась действовать по инструкции из памяти, но в зажигании торчал ключ, и я тут же его повернула. Мотор взревел, ударив громким звуком по ушам, и я помчалась по той же дороге подальше от дома, у которого стоял мотоцикл.
Я ехала быстро, не осознавая, что выжимаю газ до упора. Оказавшись на более широкой дороге, я свернула вправо и ехала, пока не уперлась в стоянку, с которой открывался невероятный вид на океан. Бросив мотоцикл там, я направилась прямиком на пляжк счастью, на рассвете он был пуст. Я шла, пока не увидела валун, который мне приглянулся. Я прислонилась к нему и медленно сползла на песок.
Ничего не помню
Ничего не помню
Я ничего не помню
Как бы я ни била себя по вискам, ни рвала на себе волосы и ни скребла песок, воспоминания не приходили. Развернув пакет с документами, я стала их рассматривать. Странные бумажки ничего мне не говорили. Вопросы ливнем обрушивались на мое сознание.
Что же мне делать?
Куда мне идти?
Есть ли у меня дом? Наверное, есть. Но где он?
Кто я?
* * *
Меня захлестнула паника. Добравшись до поваленного дерева, я окунулась в воспоминание о первом дне после пробуждения и стала задыхаться.
Не в силах держаться на ногах, я схватилась за дерево, в отчаянии пытаясь не упасть в мясистую грязь под ногами. Нужно собраться, у меня нет времени стоять и жалеть себя. Это уже случилось, и ничего не изменить. Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза, и несколько секунд сосредотачивалась на том, зачем я сюда пришла.
Скоро все закончится, прошептала я.
Открыв глаза, я уткнулась взглядом в землю и, делая маленькие шажки вперед, принялась искать телефон.
Я обошла дерево вокруг, пошарила в густых кустах лещины, посмотрела на тоненьких тропках между деревьями, но далеко не отходила. Телефона нигде не было. Думаю, мне нужно вспомнить, где именно я лежала. После дождя здесь было жутко неудобно ходить, я все время скользила на мокрой траве, приходилось держаться за что-нибудь, чтобы не упасть. Вернувшись к дереву, я таки вспомнила, где лежала, и теперь могла прикинуть, откуда шла. И взяв примерный ориентир, я направилась по траектории своих движений в ту ночь.
Поваленное дерево лежало почти на краю небольшого холма, подножие было скрыто за густым папоротником и высокой травой. Мне не очень хотелось туда спускаться и искать в заросшем зеленью месте, где может быть всяческая живность. Но вспомнив, что пауки, змеи и мыши не худшее, что я могу встретить в этом лесу, не стала медлить.
Несмотря на то, что я исследовала каждый дюйм небольшого оврага и даже поднялась на соседний холм, я так и не нашла телефон. Я обколола себе руки колючими ветками, измазала ботинки грязью по щиколотку, к рукавам прицепилась плотная белая паутина, но все напрасно.
Вернувшись к исходному месту, я прислонилась к сосне и тяжело выдохнула. Я даже не заметила, как по щекам потекли слезы, и вскоре я не могла их остановить. Соль раздражала кожу, но я все продолжала плакать навзрыд от отчаяния, горечи и разочарования. Я не позволяла себе надеяться, и все же ничего не смогла поделать с чувствами. Я была почти уверена, что у меня все получится: я найду телефон, просмотрю записи, фотографии, контакты, смогу связаться с друзьями или родителями, смогу сообщить, что со мной что-то произошло, где я нахожусь, и смогу попросить помощи. Но нет. Я была одна, одной и осталась, мне не с кем даже поделиться, некому выговориться.
За спиной послышался тихий гул. Из-за того, что я, не жалея чувств, громко рыдала, не услышала шагов и даже не сразу поняла, что происходит. Я замолчала и испуганно уставилась в лес позади себя. Какой странный гул, но Это рычание: тихое, утробное рычание. Оно раскатистыми волнами доносилось откуда-то издалека. Внутри все похолодело, мне тяжело было сосредоточить взгляд, потому как глаза были мокрыми и раздраженными. Я вскочила и судорожно пыталась вспомнить то, что вычитала вчера о встрече с волками.
Гул нарастал, а я все никак не могла понять, сколько волков ко мне приближается. Если это стая, то мне не удастся спастись, только если залезу на дерево. Но посмотрев вверх, я поняла, что вариант с древолазанием можно отбросить: ветки слишком высоко, я до них не доберусь. Медленно отступая, я вдруг уткнулась спиной в дерево, и именно в этот момент сквозь густой кустарник орешника я увидела огромный силуэт, как тень мелькнувший в сторону. Если раньше я боялась, то сейчас меня охватил ужас. Все, что я читала, будто стерлось из памяти, я перебирала варианты, что мне делать, и вспомнила, что нужно шуметь, вести себя агрессивно, тогда зверь может решить, что я сильный соперник и не станет нападать. И я начала свистеть и хлопать в ладоши изо всех сил. Не знаю, связано ли это с тем, что своим шумом я перебила рычание волка, или зверь и правда испугался, но я перестала его слышать.