Это не мысль, это история из прошлого Санктуария, поправил Уоррен, стараясь не замечать изменения в тоне Брайана. Вовсе не на Клервинде родился этот прохвост. Так же путешествовал с планеты на планету, как и другие древнейшие. И много чего пережил.
Это хоть как-то объясняет то, что Санктуарий прекрасно знает схему функционирования властных структур империи и армии Калледи, сухо проговорил Роджер и с затаённым участием, но нарочито насмешливо посмотрел на брата: А что, лапочка моя, ты думал, достаточно быть неправдоподобно смелым, чтобы, взяв с собой парочку даровитых блондинчиков, отправиться в такую экспедицию и успешно завершить её за один день?
Брайан, как-то неимоверно сладко и чуточку вызывающе глядя на близнеца, одними губами медленно послал его куда подальше.
Ребята, когда вы вместе, не всегда понятно, кто из вас почти святой, а кому с дьяволом в душе комфортно, быстро сказал Уоррен, ощущая, что краснеет.
Ужасно нездоровая штука этот целибат! Уже и Сильверстоуны кажутся привлекательными.
Близнецы одинаково усмехнулись, вперили взгляды в воздух перед собой и переглянулись. Элайн понял, что случайно натолкнул друзей на какую-то мысль.
Да, есть древняя легенда о каком-то чудовище или полубоге, которого сразили близнецы, Брайан, вдруг сказал Роджер. Это единственное упоминание о близнецах в древних эпосах людей.
Что ж, сыграем в старую игру, кивнул Брайан, став серьёзнее.
Подождите! повысил голос Уоррен. Роджер, что же ты делаешь?! Брайана не готовили к битве точно так же как и тебя! Только ты восемнадцать лет готовился к битве с алмазным, оннет. И ты подставишь брата?! Я понимаю, что тебе хочется увеличить свои шансы на выживание, но
Радужки братьев некоторое время бесконтрольно меняли цвета, но только Брайан взял себя в руки и почти угрожающе пророкотал Уоррену "Не лезь!"
Роджеру Брайан пообещал, что они продумают идеальный план и подготовятся так, чтобы выжили оба.
Ладно, откинулся на спинку стула Уоррен. Ваше дело. Но я, чтоб вас, высказал здравую мысль.
Империи важен только результат, слабым и глухим голосом проговорил Роджер. Алмазный варлорд, ведущий своё царство на завоевание Пенрина, должен быть уничтожен любым способом. Если я этого не сделаю, не сделает Хант, то древнейшим придётся показать свои настоящие силы, а они этого очень не хотят.
Никогда не понимал этого, сдержанно возмутился Брайан. Ты должен погибнуть только ради сохранения инкогнито наших древнейших? Это не тянет на причину!
Шесна Коли узнала в Санктуарии героя легенд только благодаря пробивающейся к вечеру щетине, вспомнил Уоррен. Надо думать, что наши древнейшие не хотят, чтобы о них так же услышали их давние враги или другие алмазные варлорды, желающие померяться силами. Таким образом они сдерживают угрозу.
Однако я похож на Сапфира, сквозь зубы заговорил Роджер. Тот же типаж! Много ли черноволосых крылатых знает эта вселенная?! Это буквально приглашение. А перевёртыши и так рассылали гонцов во все стороны космоса в войну Севера и Юга.
Посмотрим ещё, вдруг Сапфир прикажет выкрасить волосы? примирительно предположил Брайан.
Уоррен вдруг ощутил, как закрываются глаза.
Я устал, девочки, поднялся Элайн. Это был дли-и-инный и очень тяжёлый день. Мэйнери стоит на том же месте?
Никуда не делся твой дворец, пробурчал Роджер и вдруг задорно улыбнулся: Передавай привет тётушке Агате.
Она убьёт меня за то, что сразу не появился перед ней, проговорил Уоррен, но тут в голове у него сверкнула догадка: Ты тянул свои грязные лапы к моей тёте?
Нет, просто и коротко ответил Роджер, подняв глаза. Но она мне нравится, и подмигнул. Мы недавно славно поболтали.
Скажи лучше, какая женщина в этом большом городе тебе не нравится, хмыкнул Брайан. И с какой ещё ты славно не поболтал.
Кстати о женщинах. Я отчётливо слышу, как леди зовёт Уоррена. И голос какой-то знакомый, забегали глаза Роджера.
Уоррен пошёл к выходу. У ворот его имя выкрикивала Шесна Коли. Одна из бывших жён ясновидящего, она повстречалась им с четой Санктуариев в первой экспедиции. Тогда троица оказалась на планете Рилкой, раздираемой войнами и голодом, и никто понятия не имел, где искать Роджера.
Я ищу Даймонда. Он мне срочно нужен, без приветствий обратилась к Уоррену Шесна.
Будто расстались сегодня, а не восемнадцать лет назад. Белокурая невысокая красотка с детским личиком и выдающейся красивой грудью, медным отливом кожи и чёрными глазами, она могла пытать разумных, а затем очень натурально притворяться юным наивным существом.
Он прибыл со мной во дворец Нью-Лайт, сказал Уоррен.
Да, я знаю. Но сейчас его там нет, и я очень беспокоюсь, что он сделает что-нибудь глупое.
Например?
Я сплю с Адмором. Даймонд может решить, что это не моя идея.
Агапротянул Уоррен, скрестив руки на груди и посмотрев на Шесну.
Не смотри на меня так, засмеялась Шесна. С кем хочу, с тем и сплю.
Как мило.
Завистьплохая штука, назидательным, но мягким тоном начала говорить Шесна. Не будь плохим, Уоррен, не завидуй.
Как мужчине, мне нелегко понять, чему тут можно завидовать. Секс с Адмором! Надо же. Нет, яточно не завидую.
Вижу, ты уже заразился от Роджера солдафонским юмором. Так где мой сын?
Уоррен вздохнул, пообещал сделать всё возможное, и ноги сами понесли его к искомой личности.
Я буду у Адмора на всякий случай, бросила Шесна и пошла в другую сторону. Скажи ему, чтобы связался со мной через метакарту!
Уоррен с удовольствием шёл туда, куда его тянуло будто бы нитками, привязанными к одеждетак ощущался дар Единого. Уоррена всегда тянуло к тому, о ком просили подумать. На Пенрине это стало особенно заметно.
И это был неплохой шанс оглядеться. Проходя переулками, он впервые разглядел металлические нити, дугами взлетающие над невысокими домами и касающиеся углов некоторых домовэто были драконы Классика, слившиеся с первофитами в его прошлое отсутствие. Теперь они были скорее не живыми, чем не мёртвыми и выглядели как украшение города.
Продолжая идти, Уоррен попадал с одной стилизованной улицы на другую, и вскоре заметил закономерность в изменённой планировке Ньона. Каждая четвёртая улица обставлена простейшими лачужками всех знакомых и незнакомых культур, соседствующими с огромными домами из дерева и камня, небольшими уютными магазинчиками, кафе, тесными рынками и скромными гостиницами. На каменных столбах посреди узких улицфакелы. Оградыиз зарослей живых растений. Чем-то всё это напомнило Ньон самых первых дней: бурлящая жизнью торговля, тесные хлипкие хибаркивсё вокруг нескольких церквей и храмов, заложенных Брайаном собственноручно. Но уже следующая улицаи опять повсюду дома того недавнего времени, которое очень живо помнил Уорренвсё такое обычное, неизменённое. Водопровод и электричество, добротность, серьёзная стоимость и относительный простор каждого жилища, широкие улицы, брусчатка и размеренная жизнь прогуливающихся по паркам и площадям ньонцев.
Переходя на следующую улицу, Уоррен каждый раз словно терялся. Здесь высоко в воздухе проносились шарообразные экипажи, подстрахованные тремя стальными рельсами, удержавшими бы экипаж, попытайся его сбить даже несколько перевёртышей. Здесь дома имели дюжину этажей сверху и больше напоминали резные белые башни-деревья, увитые очень светлыми лианами, часть которых ярко цвела какими-то нежными, сахарными оттенками голубого, сиреневого, розового и жёлтого. Меж домов по рельсам прокатывались белые машины, мигающие индикаторами ярко-розового или ослепительно-бирюзового оттенков, то и дело приставая к металлическим ставням нижних окон зданий и явно что-то выгружая. Здесь фонари висели очень высоко над землёйгде-то в воздухе под самым небом. Здесь яркими огнями на разных языках горели вывески, гласившие о предоставлении разнообразных услуг, от просто неожиданных, до крайне экзотических и полубезумных. Здесь на улице играло много детей, и малыши смело взбирались на аппараты-доставщики, не обращая внимания на писк и треск фиолетово-красных индикаторов опасности.