А чего тут объяснять? как-то истерично рассмеялась Лена. Итак всем все понятно!
Не было у нас с ним ничего!
Это ничего куча народу видело!
Молчать! заорал охреневший от осознания того, в какое дерьмо влез, товарищ Юров.
Я в это время скромно стоял в сторонке и старался не отсвечивать, лишь время от времени увеличивал расстояние между собой и основным местом действия, планируя незаметно скрыться за углом здания столовой.
Чапыра, да скажи ты ей! мои планы наглым образом нарушила Лебедева.
О, так и Чапыра здесь! Юров развернулся в мою сторону. Ни одно происшествие без Чапыры не обходится, недовольно заметил он. Буравя меня недобрым взглядом.
Между нами ничего не было, подтвердил я слова Лебедевой, проигнорировав замечание комсомольского босса. Фиг знает, как на него реагировать. Но понятно, что Юрову Альберт чем-то не нравится.
Нет вы это слышали? Ни стыда не совести! вновь начала заводиться Голдобина. В свою комнату он эту мымру водил? Водил! В главном корпусецеловал? Целовал! Куча народу это видела!
Меня в тот день машина сбила! повысил я голос, из-за зудящего перешептывания зрителей. Татьяна не прошла мимо, а протянула руку помощи, помогла мне добраться до общежития. Она поступила как настоящий комсомолец! добавил в конце востребованную здесь формулировку.
А целовала она тебя тоже как настоящий комсомолец? полным ехидства голосом, поинтересовалась Лена.
Да врет он все! поддержали скепсис главной обвинительницы подруги.
Как ни странно, но в этом Чапыра не врет, неожиданно вмешался секретарь комитета. Ему вчера профком материальную помощь как пострадавшему в аварии выдал.
Судя по перешептываниям, симпатии зрителей после заявления Юрова стали смещаться в мою сторону.
А поцелуй? подозрительно спросила Голдобина.
Татьяну я из благодарности поцеловал. Сам поцеловал. Она здесь совершенно не причем, надеюсь это поможет Лебедевой.
Из благодарности в губы? Ленка стояла бледная и ненавидяще смотрела на меня.
Да это был обычный поцелуй. Не пойму, чего ты из-за него так завелась? как все-таки женщины любят предавать мелочам объем и значимость.
Обычный?! Голдобина, сглотнула и наконец поставила точку. Между нами всё кончено!
"Ну и славу Богу", выдохнул я, поднадоел уже этот концерт.
Развернулся и пошел в сторону общаги. Лебедеву обелил, Голдобиной сохранил лицо. Хоть прямо сейчас на доску почета.
У самого входа в общежитие, меня перехватил младший лейтенант милиции Гордеев.
Товарищ Чапыра! вынырнул он со стороны главного корпуса. Вас-то я и ищу.
Добрый день, озадаченно поздоровался я, протянув ему руку для пожатия.
Что же вы, товарищ, в райотдел-то не подошли? укоризненно начал он. Договаривались же.
Извините, замотался, добавил я в голос раскаяния.
Милиционер неодобрительно покачал головой.
Завтра в десять утра сможете подойти?
Нет, у меня завтра защита диплома. Давайте послезавтра?
Хорошо, до послезавтра. Двадцать шестой кабинет.
Буду, уверил я его.
Мы вновь поручкались и тут я вспомнил о травмпункте. Раз вызывают в милицию, нужно на всякий случай травмы зафиксировать. За пару дней синяки не рассосутся.
Товарищ Гордеев, не подскажите где здесь травмпункт?
На Куйбышева, ответил милиционер и принялся объяснять мне маршрут.
Отсюда до него на двенадцатом автобусе можно доехать, Там кинотеатр "Ритм", увидите, а за ним районная поликлиника. Так травмпункт в этом же здании находится, с левой стороны.
Спасибо!
Глава 5
А утром я проснулся знаменитым.
Первым меня поздравил Грег.
С добрым утром, герой-любовник! под металлический скрежет кровати, радостно заржал сосед по комнате, когда я открыл глаза и сбросил ноги на пол.
Не начинай, прервал я его и, еще разок скрипнув пружинами, занял вертикальную позицию.
Грег уже натянул на себя тельняшку, и ковырялся в содержимом тумбочки ища что пожрать. Довольно крякнув, он вытащил оттуда шмат сала и половину черного каравая.
Говорят, у столовой вчера самое настоящее сражение развернулось, сгрузив продукты на стол, Красников вновь вернулся к теме. Жаль только я сам его не видел, Грег добавил в голос осуждения. Ты, кстати, мог бы другу и шепнуть о таком событии, и он вновь заржал.
Без проблей, в следующий раз пригласительный пришлю.
Вышел я из комнаты под надрывный хохот соседа.
В коридоре я первым делом столкнулся с двумя девчонками, которые выносили из кухни, чем-то аппетитно пахнущую, кастрюлю и стопку мытых тарелок. При моем приближении они замедлили шаг и проводили меня оценивающими взглядами.
Оказавшиеся в одно время со мной в туалете парни наградили меня ехидными улыбками и подколками. Но нашелся и тот, кто смотрел на меня с осуждением.
Ты разве не понимаешь, что поступил с девушками дурно? спросил он меня, не обнаружив на моем лице раскаяния.
Слушай, давай я сперва отолью, а потом объясню тебе, что это не твое дело. Окей? с этими словами, я развернулся лицом к оформленной кафелем дырке в полу.
Парень недовольно засопел мне в спину.
Да что с тобой говорить, раздраженно бросил он, не став меня дожидаться, а я порадовался его сообразительности.
Вернувшись в комнату, я подсел за стол к Грегу.
Ты это, поосторожней, пододвигая ко мне половину еды, предупредил меня сосед. Кое-кто слышал, что Юров грозился выпереть тебя из комсомола.
Вот гад, а вчера казался нормальным мужиком.
И чем мне это грозит? деловито уточнил я.
Чем, чем? Кислород перекроют, зло бросил Красников и я понял, что не все здесь идейные комсомольцы. Ни нормальной работы, ни карьеры, ни заграноквообще ничего, Грег посмотрел на меня внимательно, от давнишнего балагура ни осталось и следа, А самое поганое, путь в партию тебе будет закрыт, а там должности, спецпайки, спецдачи, спецсанатории и другие блага.
Понял, впечатлился я серьезностью проблемы. И что делать?
Красников отхлебнул чай из стакана.
Вести себя тише воды, ниже травы, авось пронесет, пожав плечами, ответил Грег, или, наоборот, показать себя опасным противником. Но в любом случае лучше сильно не выделяться из толпы. Да ты, я смотрю, и сам начал это пониматьподстригся, клеш снял. Вот только на бабах подорвался.
Все беды от баб, вздохнул я.
Это да, согласился со мной сосед.
Из задумчивости нас вывел приход гостя. В комнату зашел, нарядно одетый и благоухающий одеколоном Алексей.
Альберт, я зашел предупредить, смущаясь, начал он после взаимных приветствий, при Ленке я буду делать вид, что мы в ссоре. он проникновенно заглянул мне в глаза, ища в них понимание.
Да без проблем, одобрил я его тактику.
Без обид? уточнил он.
Без обид, подтвердил я.
Соглашение мы скрепили рукопожатием под хохот Грега.
Когда я появился в корпусе своего факультета, народ с курса уже толпился в коридоре возле аудитории. Все опрятные, со скидкой на эпоху, нарядные. Женщины, преимущественно, в принятой здесь классикебелый верх, черный низ, мужчины в костюмах, некоторые даже с галстуками. Я, как и большинство, этой статусной вещи не имел. В гардеробе Альберта нашелся лишь один цветастый галстук, который сразу же мною был отправлен в мусорное ведро. У Грега же галстуков не было вовсе.
Студенты тихо переговаривались, боясь потревожить, находящихся за закрытыми дверями членов экзаменационной комиссии. Кое-кто с бледным видом, или беззвучно шевеля губами, или в неполный голос, повторял презентационную речь. Стоящие возле открытых широких окон мужчины, нервно курили. Увидел я и Лену, что-то рассказывающую, обступившим ее девушкам. Поблизости топтался Алексей, в ожидании внимания от своей зазнобы, ловя каждый ее жест и каждое слово.
На особице чуть ли не по стойке смирно, застыла Лебедева, осваивая амплуа злодейки-разлучницы. Студенты время от времени бросали на нее взгляды, кто заинтересованные, кто неприязненные, кто оценивающие.
Как только сокурсники меня опознали, тех же самых взглядов удостоился и я. Но в зоне отчуждения, в отличие от Татьяны, не оказался. То ли сработала мужская солидарность, то ли любопытство, то ли еще какой фактор, но студенты мужского пола потянулись ко мне с приветствиями.