Я не шевелился с места. Если Архимаг упалэто ещё не значит, что у меня получилось; может, он просто решил устроить спектакль, чтобы доказать бесполезность моего метода. Нужно быть настороже.
И всё-таки что-то внутри меня пребывало в восторге и в шоке. Я немало заплатил за возможность сказать эту фразу; то, что я сделал сутки назад для того, чтобы она сработала, выходило за любые вообразимые рамки.
Мой последний вариант.
Медленно обойдя стол полукругом, я приблизился к телу, готовый к тому, что в любую секунду покойник возьмёт меня за руку и скажет «А теперь, ученик, разберём твои ошибки».
Но покойник не подавал признаков жизни.
Может ли Виссарион симулировать отсутствие пульса?.. Я осторожно взял его могучее запястье. Конечно же, может, другой вопросзачем ему этим заниматься? Есть куда менее сложные способы сказать мне, что я не справился.
Так я справился?..
До конца я всё ещё не мог этому поверить. Но всё указывало именно на это. Маг не дышал. Маг не двигался. Тело ещё не успело остыть
Нет, если бы он был живон бы наверняка для начала задал несколько вопросов. Виссарион захотел бы узнать, что я имею в виду под этим «Ты уже мёртв».
Но Архимаг молчал.
Ни звука. Полная тишина, нарушаемая только моим взволнованным дыханием. Неужели у меня наконец получилось? Двадцать лет попыток, и наконец
А затемраньше, чем я успел выразить свой восторг в каком-нибудь безумном крикегрохот снаружи рабочего кабинета. Я чуть не подскочил на месте от неожиданности; в два прыжка добравшись до двери, я выглянул наружу.
На полу валялся скелет, облачённый в доспехиодин из мёртвых стражников Виссариона, охранявших замок. Сейчас, впрочем, он выглядел скорее как груда костей плюс груда металлолома.
Второй мертвец стоял рядом с ним, не зная, как реагировать на такое падение своего собратаподходящая реакция явно не была в него заложена. Я не успел сделать ничего, когда он внезапно вздрогнули рухнул вместе с первым.
К моменту, когда грохот сотен падающих костяков раздался по всему замку, до меня уже дошло, что происходит.
У меня получилось. Виссарион мёртв. И этолучшее тому доказательство. После смерти Архимага разрушаются, одно за другим, все заклинания, которые он поддерживал.
В том числе и сама башня, которая стояла не столько по законам физики, сколько по воле моего учителя и на его магии. Значит, времени до того момента, как здесь всё рухнет, в обрез.
Я щелкнул пальцами.
Рука механически сжалась в кулак. В ней материализовался полученный в ходе подготовки к одной из попыток убийства Виссариона меч.
Привычно сощурившись, чтобы красноватое свечение от оружия меня не слепило, я тремя большими шагами вернулся к телу Виссариона и одним движением отрубил ему голову. Это мне ещё пригодится А теперь вверх, и побыстрее.
Пробегая через трещащие по швам коридоры, я услышал ещё один неприятный звук где-то позади. Я знал этот звук слишком хорошотак открываются разломы. Ну, а стойкий запах серы подсказал мне, кто их виновник. Демоны.
А, ну да Чуть не забыл.
АРТУР ГОТФРИД,раздался низкий голос, звучащий будто из другого мира, что логично, ведь говоривший не мог попасть в этот мир, в отличие от его прихвостней.УСЛОВИЯ НАШЕЙ СДЕЛКИ БЫЛИ НАРУШЕНЫ. ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?
Я слегка виновато скривился и приподнял бровь, пытаясь понять, куда будет вежливее смотреть, когда говоришь с голосом, звучащим буквально отовсюду.
А что я сделал?пожал я плечами.Я вас кинул.
Не успела ухмылка покинуть моё лицо, как очередной портал, тлеющий огненно-красным, распахнулся метрах в пяти от меня. Демон с искажённым от ярости лицом рванул ко мне
Увы, я был слишком занят возвращением домой, чтобы расплачиваться с долгами.
Я хмыкнул и щёлкнул пальцами. Люстра, рухнувшая с потолка прямо на голову демону, принялась обвивать его коваными цепями. Секунду он глядел на меня, вылупившись и открыв рота затем заорал так, что из ослабленных стен начали выпадать кирпичи. Я поморщился и на демона упала вторая люстра, спеленав его полностью и даже зажав пасть. Надолго этого не хватит, но к тому времени, как из этого кокона вылупится бабочка, я буду уже далеко.
Из разломов выбирались все больше демонов, вот только у меня не было времени с ними разбираться. Я надеялся, что потолок рухнет им на голову и без моей помощи. Во всяком случае, последние три этажа я бежал уже почти по воздухунастолько тряслось и распадалось всё вокруг.
Чёрт же дёрнул Виссариона оставить этот портал на открытой крыше. С другой стороны, будь тот в подвалеменя бы уже завалило.
Портал, как обычно, мягко светился жёлтым светом. Казалось, всеобщее разрушение не затронуло его, он оставался таким же, как и всегдаскоплением узоров на полу. Ни больше, ни меньше.
Перейдя с бега на мерный шаг, я направился к центру портала. Магии нужно дать доказательство того, что условие выполненоАрхимаг мёртв.
И я бросил отрубленную голову учителя точно в центр вязи рун; она упала аккурат лицом ко мне. На секунду мне показалось, что глаза учителя смотрят прямо на меня и он вот-вот моргнёт Но нет. Просто показалось.
Это было всё. Никаких магических слов, никаких дополнительных действий. Как только мёртвая голова коснулась линий порталатот засветился втрое ярче, приходя в действие.
АРТУР ГОТФРИД, ТЫ ВЕДЬ НЕ ДУМАЕШЬ, ЧТО ВСЁ БУДЕТ ТАК ПРОСТО?раздался позади меня тот же знакомый голос.
А вот и посмотрим. Я ухмыльнулся.
Я вернусь в день своей свадьбы. В тот момент, когда всё оборвалось. Смогу всё исправить.
Наконец-то.
Вспышка.
Глава 1
Белый шум.
Глядя на экран телевизора, я даже не делал попыток осознать то, что по нему шло. Может, поэтому во сне передача так и сохраниласьбелым шумом; мешаниной звуков и цветов, не имеющих ни смысла, ни формы.
Что же, в тот день я был весь на взводе, и это объяснимо. Возраст. Гормоны.
К тому же, я почти достиг цели, к которой шел как два года. В такие моменты совсем не хочется оглядываться по сторонам Особенно, когда от успеха или неудачи зависит судьба сразу нескольких дорогих тебе людей.
Каких? Ну
Человеческий социум знает множество образований самого разного толка. Кланы, корпорации, банды, профсоюзы продолжать можно бесконечно. Но какое название или словарное обозначение не выбери, суть остается одинаковойвсё это группы людей, объединенные и движимые одной целью, разнятся только детали.
Мы же звали себя просто Семьёй. Отчасти потому, что ею и являлись.
Я всегда понимал, что наша семья отличается от многих других. Мы старше. Намного старше и намного знатней большинства. Мы верны традициям. Возможно, даже слишком верныпотому моя семья и пришла в сильный упадок за последнее столетие и продолжала терять позиции.
Мы не становилось единым целым, чтобы добиться успеха: мы добивались успеха, чтобы и дальше оставаться единым целым.
И тем не менее, друг для друга мы были людьми. Моя мать, снимая маску невозмутимой леди Готфрид, становилась обычной женщинойв меру мудрой, в меру заботливой. Отец, возвращаясь домой, переодевался в халат, пил виски у камина и становился изрядно человечнее. Илона, моя сестра, переставала строить из себя прилежную ученицу одной из лучших школ страны и превращалась в слегка легкомысленную, но всё же обычную шестнадцатилетнюю девушку, стоило ей переступить порог дома.
Ну и, конечно же, ястарший и единственный сын, Артур Готфрид из Семьи Готфридовнёс на себе бремя её наследника. Со всей ответственностью, которая к нему прилагается.
Ответственность, по большей части, штука хорошая. Дисциплинирует, заставляет взяться за голову и перестать валять дурака. Но, как и со всеми хорошими вещами, когда их становится слишком много восприятие реальности начинает искажаться.
Легко можно забыться. Перестать замечать что-либо, кроме того, что у тебя перед носом. Начать делать буквально всё, чтобы хорошее в твоей жизни не исчезло.
Вот и я, кажется, немного забылся, и в тот момент, сидя перед телевизором, больше всего опасался того, чтобы последствия моих действий не встали мне поперек горла.
Увы, но некоторые вещи приходят лишь с опытом. Как, например, знание, что настоящая храбрость состоит не в способности вести себя дерзко и рисково, а в том, чтобы достойно встретить то, что может последовать за таким поведением.