Екатерина БелецкаяНасмешники. Дело времени
«Насмешники»это книжка в книжке, это эксперимент, это фокус. Почему? Потому что эту книжку пишу немножко не я. Её пишет один из героев моих основных книжных серий. В некотором смысле это его книжка, точнеекнижки. А поскольку он, этот товарищ, является существом весьма язвительным и обладает большим опытом в самых разных сферах, текст у него получается соответствующий. Во-первых, действительно веселый. Во-вторых, правдивый. В-третьих, нахальный. В-четвертых, пошл гм. А стоит ли рассказывать? Может быть, лучше просто почитать?
Сами понимаете, времена сейчас не задались. Хочется позитива. Так вот, там, в книжке, этого позитивазавались. Потому что этот текст именно что для позитива и писался.
Пролог. ЯлтаПрикладная болтология, или Синдром хронического безделья
Я сделал страшное открытие.
Какое?
Представляешь себе, чайки гадят на лету!
Угу. А до этого ты думал, что они каждый раз садятся, что ли?
До этого я вообще никогда про это не думал!..
За окнами просторной гостиничной комнаты стояло огромное молчаливое лето; площадь перед гостиницей сейчас была пустажара, сиеста. В Ялте, как и во всех других приморских городах-курортах, днём ничего не работало, всё закрывалось. Днём было принято ложиться спать часика на три-четыре. Слишком жарко, даже на море. Поэтому ну её к шуту, эту суету. Расслабляемся.
Те, кто хотел спатьсейчас спали, а те, кто не хотелсидели в комнатах, включив кондиционеры, и страдали ерундой, поджидая пяти часов, когда одуревшие от жары продавцы начнут открывать маленькие магазинчики, и по улице потянутся к пляжу те, кому хочется занять местечко поближе к воде.
Делать было совершенно нечего.
Скрипач лежал на кушетке возле окна, обмахиваясь вчерашней газетой, а Ит примостился у письменного стола и сейчас что-то быстро писал в потрепанном блокноте, переплетенном в коричневую кожу. То, что он писал, его, по всей видимости, увлекло, и всерьезон то начинал грызть кончик шариковой ручки, то, по своей всегдашней привычке, наматывал на указательный палец левой руки прядку волос, не переставая при этом с лихорадочной поспешностью терзать блокнот. Майку он давно снял и положил с какой-то радости рядом с собой на стол. Сейчас он на секунду прервался и поспешно вытер себе майкой лоб. И снова схватился за ручку.
Это становилось интересным. Скрипач присел.
Ты чего там строчишь? с подозрением спросил он.
А да так. Ну, старое. Решил сделать новое.
Это которая хрень про трёх псевдоисториков и блондинку? у Скрипача глаза полезли на лоб.
А! О! Рыжий, спасибо, это гениально!.. Ит зашуршал страничками. Точно! «Хрень болотная»! А я-то всё думал, как назвать первую главу.
Приплыли, констатировал Скрипач, плюхаясь обратно на кушетку. Могу себе представить, что это будет за муть, если такое название у главы.
Да погоди ты!.. Помнишь, я тогда про них писал истории ну, там, где они уже взрослые? А этосамые первые. Которые у меня просили, и я всё не мог взяться, времени не было.
Ну, помню. И чего? Это же сто лет назад было. Кому это сейчас надо?
Да ничего. И никому. И вообще, я же никого читать не заставляю.
Скрипач пожал плечами.
Дай посмотреть, предложил он.
Зачем? с подозрением спросил Ит.
Делать нечего.
Дай дописать сначала.
Ну дай почитать, чего тебе, жалко, что ли? Иди пока, душ прими. У тебя тут написано всего ничего.
С вами больше не напишешь, вы же мешаете постоянно! Ит рассердился. На, изверг. Читай. Только, пожалуйста, без твоей обычной критики кретинической. Знаю я тебя.
Он встал, потянулся, и, прихватив со стола майку, побрел в ванную.
Так Скрипач открыл блокнот. На первой странице была поспешно набросана какая-то незамысловатая схемка. Круг, прямоугольники, спираль.
А чего это за фигня? спросил Скрипач. В ванной зашумела вода. Чего за фигня такая, эй!
Не ори, девчонок разбудишь, сердито отозвался Ит. Сам угадай!
Ну, цифры какие-то, пожал плечами Скрипач. Вода зашумела сильнее. Один, два, три, четыре, пять, шесть угу Ит, а чего это такое?
Ты читать умеешь?! взорвался Ит, высовываясь из ванной.
У тебя тут только картинка!!!
Текст на следующей странице, дубина!!!
А «Хрень болотная», да?
Да! Ты мне дашь помыться?!
Ит СоградоНасмешники. Дело времени
Часть I
1Хрень болотная
С добрым утром, произнес слабый голос с одной кровати.
Сам ты с добрым утром, отозвался голос с другой кровати. Выключи это, а?
Для этого нужно встать, а я не могу.
И что же тебе мешает?
Ровно то же, что и тебе!
На самом деле утро давно уже закончилось, и был сейчас в славном городе Шенадоре на планете Равор-7 солнечный весенний полдень. На университетской площади, под памятником Трём Самым Умным, разминалось с полдесятка гревановв соседней академии Духовного слова был сегодня выпускной экзамен. Каждый из греванов сейчас читал проповедь, и при этом старался переорать коллегу, а публика подбадривала то одного, то другого, поэтому на площади было уже шумно. Через час шумно будет настолько, что из гостиничного корпуса лучше бы убраться куда подальше. Выпускные греванов были в университете притчей во языцех. Сначала проповеди до полуночи, а после полуночиотходная.
Но
Историки выпускались вчера.
Именно поэтому у историков сейчас не было сил, чтобы вставать и удирать.
В дверь комнаты кто-то робко поскребся.
Шини, Аквист, вы там? позвали из-за двери.
Нет, мы не там, Шини, кровать которого была ближе к двери, приподнялся на локте. Неужели незаметно?
Незаметно что? страдальчески спросил голос из-за двери.
Мыздесь, наставительно ответил Шини. Это ты, Ванри, там. А мы как раз здесь.
О, Триединый вы меня впустите, наконец?
Аквист сел, потянулся, зевнул, с упреком посмотрел на дверь, лёг, отвернулся к стене и с головой укрылся одеялом.
Нет, констатировал Шини. Видимо, не впустим.
Почему?
Потому что я не хочу вставать и открывать.
Пусть Аквист откроет.
Он тоже не может.
Но почему?!
Потому что он спит!!! рявкнул Шини.
Греваны на площади орали всё сильнее и сильнее, и, кажется, их стало больше. Ванри продолжал стучать в дверь. А в довершение всего в комнате играла музыка, негромкая, но довольно назойливаяАквист вчера приволок откуда-то старинный электронный проигрыватель, чтобы дать всем послушать старые мелодии; включить этот проигрыватель он смог, а вот выключить не получилось. Кое-как сумели сделать потише, но у проигрывателя что-то переклинило внутри, и, как ни старались, еще тише сделать не вышло.
Он должен разрядиться, предположил умный Шини.
Ну тогда пусть играет, пока не разрядится, согласился Аквист.
Увы, проигрыватель оказался стойким, и разряжаться, по всей видимости, не собирался. К тому же его заело на одной песне.
Для Шини это всё оказалось уже слишком.
Он кое-как встал, сунул подушку-валик и одеяло в углубление за изголовьем, сдернул с кровати простынь-паутинку (на ее место тут же выползла следующая), кинул её на пол, и приказал в пространство:
Дверь!
Реакции не последовало.
Что за черт?..
Ах, да. Они же приперли дверь старинным комодом, который Аквист нашел на свалке и реставрировал уже года три, но всё никак не мог отреставрировать. Понятно
Сейчас, Ванри, проворчал Шини, отодвигая комод к стене. Чего тебе надо-то?
Ванри, так же как и Шини с Аквистом, был гермопоэтому, разумеется, дверь его пропустила. Правила университетского общежития не дозволяли заходить в комнаты не по гендеру. Даже преподавателям. Даже если в комнате происходило что-то не то. Хоть убейся, но в комнату, принадлежащую студентам-мужчинам, например, гермо или девушки войти бы не смогли. А в комнату к девушкам-студенткам не смогли бы зайти ни гермо, ни мужчины. А в комнату к гермо не могли зайти ни мужчины, ни девушки.