Я должен был проверить, осклабился в ответ Ченг. Акцент из его речи исчез. Присев на одну из подушек, инец подобрал под себя ноги. Барон был мне должен, факт. Мы часто даем в долг клиентам и забираем потом у них вдвое, а то и втрое больше. Фрейбург часто опаздывал с выплатами. Последние полгода ему удавалось возвращать деньги вовремя, как я понимаю, благодаря вам, леди, поклонился он леди Гринберг. Но в этом месяце он опять сорвался. Пришлось его припугнуть. Но я не убивал его. С мертвеца денег не возьмешь. Когда я видел его в последний раз, он клялся, что принесет деньги тридцатого.
Это заинтересовало Эйзенхарта.
Он объяснил, почему произошла задержка?
Уверял, что женился, и храмовые сборы съели все его наличные, но скоро ему снова заплатят. Любопытная история, не так ли? он склонил голову набок, рассматривая леди Эвелин. Потому что я не вижу на вас венчального кольца, леди.
Втроем мы вышли из казино и вернулись к дому барона. Поймав там экипаж для леди Эвелин, Эйзенхарт настоял на том, чтобы мы взяли следующий. По дороге домой я не удержался и спросил:
О чем вы так задумались?
Заметили выражение лица леди Гринберг, когда она услышала о женитьбе барона? Для нее это стало новостью.
И неприятной. Когда старик обратился к леди Гринберг, на ее лице промелькнула досада. Только вот отчего? Оттого, что барон нарушил их договор? Или оттого, что Эйзенхарт узнал об этом?
Похоже, никому нельзя доверять, быстро вернула она тогда на лицо улыбку. Даже тем, кому платишь.
Вопрос заключался в том, можно ли было доверять ей.
Глава 7
Эйзенхарт
Виктор постучал еще раз и отхлебнул из стаканчика кофе. Либо в квартире никого не было, либо Дверь распахнулась.
Что вы тут делаете? И который час?
Оценив шлафрок, Виктор сверился с хронометром у себя на запястье.
Половина одиннадцатого. Похоже, вы не из жаворонков, доктор.
Ответом послужил хмурый взгляд змеиных глаз. Виктора едва не передернуло. Нет, все-таки леди Эвелин была не права: с очками лучше
Я тут проходил мимо и вспомнил, преувеличенно бодро начал он, а ведь за время вашего пребывания в Гетценбурге я так и не удосужился устроить вам экскурсию по городу! Мое поведение непростительно, но, надеюсь, вы проявите великодушие и позволите исправить оплошность.
Полагаю, список местных достопримечательностей совпадет с адресами людей, которых вам нужно допросить по делу барона Фрейбурга?
Очевидно.
Вот значит, какого вы мнения обо мне, Виктор широко ухмыльнулся. Но вы правы. Сегодня меня ждет опрос свидетелей, чай с мистером Коппингом и осмотр возможного места преступления. Не желаете присоединиться?
Я думал, для этого у вас есть сержант.
У старины Брэма другое задание. Так вы идете?
В ответе Виктор не сомневался. Как бы его кузен ни пытался убедить других, в Гетценбурге ему было смертельно скучно. Ничего удивительного: после колоний Гетценбург наверняка казался уснувшим королевством, а университет и вовсе никогда не просыпался. Чего Виктор понять не мог, так это почему Роберт, даже отказываясь работать с живыми, не выбрал себе более подходящее место работы.
Дайте мне десять минут на сборы.
Кузен управился за две должно быть, сказалась армейская привычка. С поправкой на пальцы, само собой.
Куда мы направляемся сейчас? жадно потребовал он.
И этот человек еще пытался делать вид, будто помогает против своего желания?
В бистро на углу Биржевой. Я захватил вам кофе, но выпил его, пока вы открывали, так что угощаю. К тому же вы еще не завтракали. Потом в парфюмерное ателье. Я проверил книжный магазин мистера Хубера, время с квитанции совпадает с тем, когда леди Гринберг видели там. Хочу узнать, что скажут у мистера Кинна.
В бистро Виктор заказал себе еще кофе. Перед глазами все плыло. Нет, все-таки надо спать побольше
Вы все еще думаете, что леди могла отпилить барону голову и сбросить труп в реку? спросил Роберт, закончив с яичницей. Мне она не показалась силачкой.
У нее мог быть подельник. Она могла нанять кого-то, кто убил лорда Фрейбурга для нее.
В таком случае проверка алиби вам ничего не даст, разумно заметил кузен.
Виктор поморщился и поставил пустую чашку на стол.
Не портите мне дело, док! У меня нет никаких зацепок. Никто не знал барона. До совершеннолетия он жил в поместье. Приехав сюда, проводил время в основном в местах, о посещении которых люди стараются не упоминать в разговоре с полицией. Барон посещал пару-тройку приемов в месяц, раз или два в неделю появлялся в клубе, близких знакомств не завел. В его переписке мы не нашли ничего, кроме счетов. Да, у него были долги, но даже если бы мы знали, кому кроме мистера Ченга он задолжал, нам бы с наибольшей вероятностью ответили то же самое: с мертвого нечего взять! Виктор перевел дух и продолжил: Никто даже не видел барона в последний вечер его жизни. Поэтому я буду проверять слова леди Гринберг, пусть это ничего не даст. На данный момент она единственная, кого мы можем связать с Фрейбургом.
Она и мистер Коппинг.
Виктор согласился.
Надеюсь, хоть он сможет помочь. Получив счет, Виктор поспешил перетянуть его к себе. Пойдемте, доктор.
Виктор всегда любил ателье Кинна. За странную смесь запахов, навевавшую мысль о волшебных зельях. За обстановку аптеки: не новомодной, выкрашенной в болезненно-белый цвет, где готовые лекарства доставлялись на кассу по пневмопочте, а старой, с деревянными шкафами от пола до потолка, поблескивающим темным стеклом пузырьков и загадочными порошками в подписанных по-латыни банках.
За рабочим столом сидел мужчина лет пятидесяти. Он поднял голову на звон висевшего на двери колокольчика, но взгляд скользнул мимо.
Добрый день, мистер Кинн, поздоровался Виктор, подходя ближе. Детектив Эйзенхарт из полиции.
Земля, порох и можжевельник, узнал слепой парфюмер. Я помню вас, молодой человек. Вы сделали у меня три заказа на Канун года. Эх, молодежь
Виктор улыбнулся шутке.
Вы прекрасно знаете, что третий подарок был для Луизы.
Но для кого тогда предназначался второй?
Для Лидии. Которая наверняка выбросила флакон.
А вашего спутника я не знаю, заметил парфюмер.
Мистер Кинн, это доктор Альтманн, он помогает мне в расследовании. Доктор Альтманн мистер Кинн, лучший парфюмер во всем герцогстве Лемман-Клив, если не во всей империи. Запомните его адрес, перед праздниками он просто незаменим, представил их Виктор. Мистер Кинн, мы могли бы поговорить с вашим сыном?
С Теодором? Он уехал в Фельс. Мы открываем там еще один магазин, не без гордости сообщил парфюмер.
Надолго?
Десять дней. Тео уехал во вторник, так что должен вернуться в Дайте подумать Следующий четверг.
Во вторник? Значит, в среду вы были в магазине одни?
Если не считать Салли, нашей уборщицы. Она приходит по утрам перед открытием.
Плохо. Присяжные не слишком поверят, что старик никогда не спутает по запаху человека. Но делать нечего.
Мистер Кинн, в среду вечером к вам заходила леди Эвелин Гринберг?
Ко мне постоянно заходят леди. Я плохо запоминаю их имена. Если бы вы могли сказать, чем от нее пахнет
Она проскользнула рядом, пока он держал для нее дверь кэба. Под табаком Эвелин пахла летом: ягодами, сорванными украдкой в саду, и серебристыми охапками полыни, которую срезали под конец июля, сушили, раскладывали по холщовым мешочкам и развешивали в гардеробных. Каждый раз, доставая из шкафа пропахшее ею пальто, Виктор вспоминал детство и залитую солнцем веранду.
Полынь, розовый перец и что-то из красных ягод. Смородина. Или малина, заметив у Роберта на лице изумление, Виктор рассмеялся. Не удивляйтесь, док. Запоминать детали моя работа.
Мистер Кинн открывал ящики в высоком комоде. Виктор знал, что в каждом из них хранится бессчетное количество стеклянных колб: все ароматы, которые когда-либо создавал слепой парфюмер. Для каждого клиента свой. Никогда не повторяющийся. Доставая то одну, то другую колбу, Кинн открывал каждую и вдыхал хранившийся в ней запах, подолгу прислушиваясь к себе.