Я начала чесать крысе спинку и бока, пока она в возбуждении бегала по полу туда-сюда, иногда задирая мордочку и словно сражаясь с моей рукой.
Удивительно, что обычная, неприрученная крыса так легко мне доверилась!
Ее товарки, увидев, сколько удовольствия получает самая смелая, тоже нерешительно приблизились, и скоро я обнаружила, что чешу уже пять крыс, которые наперебой требуют моего внимания и даже отпихивают друг друга. Я засмеялась.
Рад, что вы получаете удовольствие, сказал шеф, но займитесь же и делом, наконец. Покажите им ваш рисунок служанки с вороной.
Я послушно достала из сумочки блокнот, открыла на нужной странице и положила на пол.
Несколько крыс обратили на него внимание, обнюхали. Одна залезла на рисунок и начала умываться. Другая попробовала на зуб проволоку, скреплявшую картон.
Ну хватит! возмутилась я и отобрала блокнот. Как бы ни были милы крысы, портить свои вещи я им не позволю.
Действительно, хватит, согласился шеф. Все, что нужно было, они мне уже сказали.
Как сказали? поразилась я. Вы с ними мысленно общаетесь?
Шеф снова издал свое мелодичное мурчание-смешок.
Что вы, Анна, мысленное общение между генмодами и обычными животнымине более чем миф. Просто крысы говорят между собой очень высокими звуками. Человеческое ухо их не слышит, а я слышу прекрасно. Они уже сказали мне, в каком доме работает эта женщина.
Они настолько умны?
По отдельностинет. Но когда собирается стая, интеллектом они могут поспорить со средним жителем этого города. Они запомнили женщину в таком костюме, от нее им все время перепадало угощение.
Неужели она кормила крыс?
Нет, она тренировала ворону хватать булавки. И давала ей награду. А крысы подъедали то, что упало Ну, пойдемте же.
Куда?
В ближайшее почтовое отделение. Нужно телеграфировать старому другу.
* * *
Ближайшее почтовое отделение оказалось тут же, рядом. Пока мы ждали, я все-таки перекусила, взяв у лоточника пироги с мясом и клюквой, и тот же самый сбитень. Пар от деревянной кружки крутился в морозном воздухе и я старалась доесть скорее, чтобы ничего не упустить.
Успела в самый раз: едва я, убедившись, что никто на меня не смотрит, украдкой облизала пальцы и надела перчатки снова, на небольшую посадочную площадку рядом с почтой приземлился полицейский аэромобиль.
Полицейские аэромобили чуть побольше, чем обычные такси, и у них даже есть брезентовый навес, который кое-как защищает пассажиров от холода и ветра. Большинство таксистов на них не тратится, уж слишком они уменьшают грузоподъемность.
В аэромобиле прилетели двое: высокая женщина в форменной полицейской куртке и фуражке, чьи погоны выдавали в ней инспектора, и огромная сарельская овчарка-генмод, тоже в полицейском ошейникено уже с бляхой старшего инспектора.
Я машинально встала так, чтобы прикрыть шефа от овчарки, но он решительно обогнул меня и первым поспешил к гостям.
К моему удивлению, они совершенно мирно обнюхались с овчаркой, таили, точнее, тот, потому что это был кобель, даже лизнул шефа между ушей.
С дамой-полицейским шеф тоже поздоровался весьма дружелюбно.
Господа, сказал он, разрешите представить вам мою ассистентку Анну. Анна, это инспектор Жанара Салтымбаева и старший инспектор Дмитрий Пастухов, мои добрые знакомые.
Насчет добротыэто не про Жанару, широко ухмыльнулся инспектор Пастухов.
Салтымбаева только хмыкнула, словно уже устала от шуток своего партнера, но мирилась с ними.
Ты сказал нам, что у тебя есть информация по делу о ворованной броши и вороне-генмоде? сразу же перешел к делу Пастухов.
Да, только ворона была не генмодом, ответил шеф. Нам удалось установить, что некая особа третьего дня заказала для обычной вороны контактные линзы в лавке Кунова. Эта особаникто иная, как служанка в особняке госпожи Соляченковой.
Ха! Пастухов коротко гавкнул. Той самой, с которой встречалась потерпевшая? Ну и ну! То есть имел место сговор?
С потерпевшейвряд ли, покачал головой шеф. Если бы мадам Горбановская играла, она бы не удержалась от соблазна поднять бурю в стакане воды. Однако излишней экзальтации от пропажи броши я не заметил. Она была расстроена ровно настолько, насколько может быть расстроен человек ее характера, у которого украли безделушку, имеющую лишь сентиментальную ценность.
Значит, Соляченкова решила обокрасть сестру с помощью вороны, сделала вывод Салтымбаева. У нее был приятный низкий голос, который совершенно не сочетался с грубовато слепленным лицом. Пытается создать благоприятную обстановку, чтобы продвинуть свой законопроект в Городском собрании?
Скорее всего, кивнул шеф. Но я подозреваю, дело не только в этом Вы ведь, должно быть, знаете, что Соляченковасестра покойного мужа госпожи Горбановской?
Да уж, не вчера родились, кивнул Пастухов.
Дамы не так уж хорошо ладят между собой, как пытаются показать, продолжил шеф. Между ними существуют финансовые трения. Так что, думаю, это еще и сведение личных счетов. Но тут уж нам надо убедиться.
Но как? сказала Салтымбаева. Василий Васильевич, все, о чем вы говорите, это лишь косвенные улики. Их никак недостаточно для обыска. Да и что мы можем найти? Соляченкова наверняка избавилась от булавки.
Не думаю, сказал шеф. По крайней мере, если мои источники верны Вы принесли то, что я просил?
Салтымбаева кивнула и достала из внутреннего кармана своего форменного жакета длинную серебристую булавку, на одном конце которого красовалась стилизованная звериная морда, даже не поймешь, какого зверя. Пастухов тут же приподнял брыли и тихо зарычал, а шеф раздраженно дернул ухом.
Спасибо, инспектор, сказал шеф. Ну, пойдемте же. Боюсь, нам придется немного полазить в грязи. Вы не против?
У нас не та служба, чтобы быть против, фыркнул Пастухов. Это ты у нас беленькая неженка.
Моя шерсть светло-серая и черная на концах, с достоинством возразил шеф, а ты, мой дорогой, попросту грубиян.
* * *
Полазать в грязи нам пришлось позади особняка Соляченковой. Он, как и многие другие особняки морских купцов и других дельцов, высился на Маячной горе, фасадом выходя на океан. Его хаотичное подворье было развернуто к городу и, поскольку от узкого служебного переулка, по которому вывозили мусор и подвозили продукты, территорию особняка отгораживал высокий забор, никто особенно не заботился о том, чтобы навести тут порядок.
Шеф, разумеется, и не собирался месить грязь: он примостился у меня на плечах и командовал оттуда. Пастухов, кажется, был только рад каше из полурастаявшего снега и помоев: он шумно втягивал носом воздух и вываливал язык. А вот мы с инспектором Салтымбаевой обменялись понимающими взглядами: ей, как и мне, пришлось брезгливо приподнять юбку.
Однако мы достигли, чего хотели: хозяйственных пристроек.
Виктор, ты чувствуешь вороний запах? спросил шеф.
Пес только сморщил нос.
Какие вороны, тут только курицы бегают да свинья недавно повалялась! Хотя постой погоди-ка он пошел вдоль беленой стены, которую через малые промежутки разделяли узкие окна с частыми переплетами. Наверное, в этой пристройке жили слуги. Кажется Да! Это окно!
Шеф приподнялся у меня на плечах.
Точно! воскликнул он. Я знал, что могу на тебя рассчитывать!
В самом деле, сказала Салтымбаева.
Я была ростом чуть ниже инспектора, так что мне пришлось встать на цыпочки, чтобы разглядеть, что такого они обнаружили.
Передо мною открылась маленькая узкая комната, немного напоминающая ту, где мы жили в пансионе. Только эта была рассчитана на одного человека, а не на четверых. Здесь ничего не было, кроме иконы под полотенцем в дальнем углу, аккуратно застеленной кровати и низкого квадратного табурета. На табурете стояла клетка с приоткрытой дверцей, внутри которой дремала черно-серая птица.
Что там? раздраженно гавкнул Пастухов. Он попытался встать на задние лапы и заглянуть в окно, но роста ему не хватало.
Как я и думал, ответил шеф. Чтобы так хорошо надрессировать ворону, нужно начать тренировать ее еще птенцом. Людям свойственно привязываться к питомцам. Даже если Соляченкова приказала своей служанке от нее избавиться, та могла не послушаться. Инспектор Салтымбаева, у вас есть магнитная отмычка?