Простите, не могу, упёрся я. В общем-то ничего мы не нашли, да и собранные Анастасией волоски и соскобы особой ценности не имели. Но когда это бывало, чтобы полицейский легко отдавал своё дело гэбэшникам! У меня нет таких предписаний.
Владислав спорить не стал. Порылся в кармане пиджака, достал сложенный вчетверо лист бумаги, протянул мне.
Жутким канцелярским языком, который был надёжнее любых печатей, в бумаге от министерства внутренних дел сообщалось, что дело об убийстве профессора Томилина передаётся в государственную службу безопасности и всем сотрудникам органов внутренних дел предписывается оказывать полное содействие ГСБ. Впрочем, печати на документе тоже были. А подписан он был меньше часа назад.
Выглядит настоящим, сказал я, чтобы оставить за собой последнее слово. Анастасия, нам придётся
Подождите, внезапно сказал Михаил. У меня тоже есть бумага.
Точно так же, как Владислав, он достал из пиджака сложенный лист. Владислав со скепсисом открыл его и начал читать. Выражение его лица изменилось.
Согласен, сказал Владислав. У вас постановление министерства внутренних дел, визированное госбезопасностью, по которому вы ведёте дело на своё усмотрение. Это конфликт интересов и юридический казус, поскольку моё предписание выдано позже.
Михаил кивнул.
Поэтому единственное, что я могу предложить, сказал Владислав, это всем нам вместе проследовать в управление. Там и будем разбираться, кто прав, чьи бумаги в данный момент действительны, а чьинет. Не уверен, что разбирательство будет быстрым. Но два-три дняи всё разъяснится.
Михаил протянул руку, забрал свою бумагу и сказал:
Хорошо, вы меня убедили. Считайте, что никаких постановлений у меня не было. Мы покидаем место преступления. Но я прошу вас занести в рапорт мой протест.
Официальный? спросил Владислав.
Как вам будет угодно, сказал Михаил, помолчав мгновение, и я понял, что кваzи сдался.
Не смею вас больше задерживать, с улыбкой сказал безопасник. Протянул руку, потрепал Найда по голове. А ты чего дёру дал, парень?
Вы такие страшные, я испугался, мрачно ответил Найд.
Владислав совершенно искренне рассмеялся.
Верно, мы такие. Доброй ночи, господа и дамы. Не забудьте передать нам всё, что вы для нас собрали. Макаров, собери у коллег плоды их неурочной работы!
Уже возле самой машины я не выдержал. От резких слов, учитывая присутствующего Найда, сдержался. Но все-таки сказал:
И ты так это спустишь, Михаил?
Если не заметилуже спустил, ответил кваzи.
Но ты мог все-таки попытаться
Михаил очень натурально вздохнул:
Чего ты хотел, Денис? Чтобы я тряс бумагами и корочками, поругался с человеческой госбезопасностью, но все-таки оставил при нас собранные улики? А потом мы помчались бы в какую-нибудь тайную лабораторию? И вот все отношения испорчены, коллеги Владислава висят у нас на хвосте, министра поднимают с кровати, он орёт в телефон на Даулетдинову, та берёт нас за шкирку Ради чего? Ради бесполезных улик? Мы ничего не нашли. Верно, Анастасия?
Верно, поддержала его эксперт. Я приключения люблю, но не дурацкие.
Зачем по пустякам-то ссориться? как-то очень взросло рассудил Найд.
Я поднял руки.
Хорошо, хорошо, хорошо. Мы сдались.
Мы не сдались, Денис, сказал Михаил. Мы узнали, что этим делом интересуются в самых высоких инстанциях. И убедились, что ничего не упустили при первом осмотре.
Мальчики, хватит ссориться, попросила Анастасия. Вы меня до дома не подбросите? Я недалеко живу, в Марфино.
Только Михаила с сыном вначале завезу, сказал я. И хоть в Марфино, хоть в Митино А вас на Переяславку, Михаил?
Кваzи удивлённо посмотрел на меня. Я ухмыльнулся и пояснил:
Там служебные квартиры, сам когда-то жил. Садитесь.
Михаил сел рядом, Найд с Анастасией на заднее сиденье. Я вёл машину и слушал их разговор.
Давай знакомиться, предложила девушка. Меня можешь звать просто Настя.
МеняНайд.
Это, наверное, значит «найдёныш»?
Всё-таки удивительное поколение. Я бы постеснялся так в лоб спрашивать, тем более ребёнка. А Найд к вопросу отнёсся как к должному.
Точно. Меня папа нашёл, когда был апокалипсис. Ну, тогда он мне папой не был, конечно.
Понятно, сказала Анастасия, словно человеческие дети, воспитанные разумными мертвецами, самое обычное дело. Так, значит, вы живёте в Питере?
Зимой в Питере, а летом в деревне, в Репино.
Я покосился на Михаила. Тот сидел спокойно, бесстрастно слушая разговор.
А там не страшно?
А я один не хожу, объяснил Найд. У меня друзья есть, кваzи.
Мальчишки? Голос Анастасии дрогнул.
Ну, мальчишки и девчонки. Им на самом деле уже много лет, но они ну
Понимаю, мягко сказала Анастасия.
Я чуть сильнее, чем надо, нажал на тормоз, машина резко затормозила перед светофором. Сказал:
Извините.
Мне тоже очень жаль детей-кваzи, сказал негромко Михаил. Беда не в том, что они не развиваются физически, хотя это тоже печально. Но они, как и взрослые кваzи, односторонни. Как правило, им интересны только детские занятия. Игры. И это та вечность, к которой они приговорены.
Никто не доказал, что вы будете существовать вечно, заметил я.
Конечно, Денис. Конечно. Но мёртвые не стареют.
В этом доме? спросил я, останавливаясь.
Пятнадцатый, кивнул Михаил. Да, здесь. Спасибо, напарник. Найд!
Сейчас! отозвался Найд. Он что-то показывал Анастасии на планшете. Вот наш клан. «Не-мёртвые», через дефис. Ты не думай, у нас там полно живых. Я, ещё один мальчишка из Калуги, дядька из Варшавы
Найд, я не очень люблю танковые сражения, рассмеялась Анастасия. Но спасибо
Да ты попробуй!
Найд! громче повторил Михаил. Открыл дверцу, выбрался из машины. Протянул мне руку.
Я молча пожал горячую ладонь.
Как бы там ни было, этот старый мёртвый полицейский спас человеческого ребёнка. И значит, он оставался моим коллегой. Даже в смерти.
Некоторое время мы ехали молча, потом Анастасия спросила:
Вы с ним поладили?
Нормально работает, ответил я.
Да я про другое, Денис. Все знают, что вы восставших не любите.
Онкваzи.
Конечно, это совсем другое дело, сказала Анастасия. То ли серьёзно, то ли с иронией. Не поймёшь их, молодых.
Жила Анастасия в старом, наверное, ещё при Советском Союзе построенном доме. Большой тихий двор, в беседке сидела компания молодёжи, слышался негромкий смех и разговоры.
Я остановил машину, заглушил мотор.
Спасибо, Денис, сказала Анастасия. А то мой кот заждался.
В смыслеживотное? уточнил я.
Знаете, а вы мне иногда напоминаете кваzи, сказала Анастасия, помолчав. Да, домашнее животное, породы кошачьих. Я одна живу, мама и брат они отдельно.
Хорошо, когда кто-то есть, пусть даже отдельно, сказал я. Извини, хотел пошутить, а вышло глупо.
Анастасия улыбнулась.
А хотите выпить чая?
Я подумал секунду и кивнул:
Да. На самом делеочень хочу. А вы тоже хотите?
Давай на «ты»? предложила Анастасия. Посмотрела мне в глаза. Да, хочу. Давно уже.
Я открыл бардачок и достал термос. Открутил крышку, налил чай.
Давай на «ты». Держи! Только стакан один куда-то затерялся, придётся по очереди.
Нет, сказала Анастасия дрогнувшим голосом. Ты все-таки не кваzи. Ты какая-то особая порода, Денис Симонов.
Она открыла дверь и вышла из машины. Я посидел, глотая тёплый чай и глядя на дом. Вот зажегся светна пятом этаже.
На работе я пью только чай, сказал я вслух, завинтил термос обратно и завёл машину.
Не стоит ждать от жизни слишком многого. Тогда меньше придётся разочаровываться.
Глава третьяАктёр и Приют
Михаил стоял у внутреннего барьера и внимательно смотрел на тёмные башни Химок. Большинство домов давным-давно стояли с выбитыми окнами, потемневшие и облупившиеся. Но кое-где в рамах поблёскивали стекла. Я знал, что ночами там даже горит свет.