То-то я и смотрю, хранитель местности какой-то необычный, кивнул головой соглашаясь шаман.
Что? переспросила, не поняв его слов, как и остальные, Ирина.
Уважаемые дамы, с грустинкой посмотрел Виктор на своих собеседниц, огромная просьба, после десяти часов на улицу не выходить, от походов в лес по грибы и по ягоды пока воздержаться.
Я живу на окраине, вдруг зашептала работница архива, вчера видела в окно случайно, как какая-то сгорбленная человеческая фигура охотится на бродячих собак. Итак, уже, как темнетьтак по домам, прячемся, словно мыши по норам.
Маргарита Павловна, всплеснул руками оперативник Семенов, ну как же так, почему в милицию не заявили?
Как же не заявила? обиделась женщина, приехали ваши и еще обругали за ложный вызов. Тот зверь разве ждать будет?
А причем здесь манси? обратилась к Виктору Ирина Мальцева.
Основной религий манси является шаманизм, стал объяснять свои тревоги Виктор, долгие годы шаманы «кормили» своих духов, которые охраняли их рода.
Чем? заинтересовалась заведующая.
В священной роще, или пещере, ставили алтарь из черепа медведя, Виктор внимательно посмотрел куда-то в сторону, а потом странно кивнув головой, продолжил, забивали раз в год оленя, омывая алтарь кровью животного, стучали в бубен, пели мантры.
Дикость, поморщила свою красивое лицо Ирина.
А потом манси ушли, а духи уснули, Виктор еще раз замер, как бы обдумывая свои слова, кто-то разбудил духов. И теперь они мстят за забвение людям.
Чушь! резко подвел итог беседе оперативник Семенов.
3
Анатолий Евсеевич был заядлым грибником со стажем. Имел свои тайные места в лесу, и когда наступал август обеспечивал себя красноголовиками, синявками, кубышками, шахтерами, рыжиками, опятами и белыми грибами под завязку. Почти на всю зиму хватало. «Мировой закусон»хвастался он своей супруге соленьями, на новый год и прочие праздники. Вот и в этот солнечный день пенсионер не спеша обходил «свои делянки». Корзинка уже на половину заполнилась грибами, и Анатолий Евсеевич присел на поваленное дерево. «Сейчас ножки от шляпок отделю», решил он, «все аккуратно уложу и пройдусь еще до моего заветного овражка». И так пенсионер увлекся процессом очистки и укладывания даров леса, что не заметил, как птицы перестали щебетать, а кузнечики стрекотать, и вообще все вокруг погрузилось в полную тишину. И лишь когда за спиной хрустнула ветка, Анатолий Евсеевич внезапно вздрогнул. Он резко посмотрел за спину, и заметил, что кто-то очень большой юркнул за куст.
Эй! крикнул пенсионер, не балуй! У меня нож!
Ответом на воинственные выкрики Анатолия был хруст еще одной ветки слева. И опять пенсионер заметил какое-то молниеносное движение, но кто это двигался, рассмотреть не удалось. Анатолий Евсеевич быстро побросал необработанные грибы в корзину и широким шагом направился в сторону дома. Однако кто-то за спиной продолжал преследовать его, хоть и не показывался на глаза.
Не подходи! крикнул пенсионер, убью!
И тут он остолбенел, так как в метрах тридцати ему преградила путь какая-то сгорбленная человеческая фигура, которая опиралась кроме полусогнутых ног еще на одну руку. Анатолий Евсеевич бросился в сторону от тропы и побежал куда глаза глядят.
У-у-у! раздался резкий вой в справа.
«Неужели обложили ироды!», мелькало в голове пенсионера, «один слева, один сзади, один уже получается справа».
Не подходи! закричал, запыхавшись грибник, на этих словах он запнулся о корягу и неловко грохнулся на землю.
Корзинка с грибами улетела в сторону, но теперь ему было не до нее. Анатолий привстал на колено и увидел озлобленную бессмысленную морду того, кто когда-то был человеком. Пенсионер не растерялся и отмахнулся ножом. Дикий человек взвыл и отпрыгнул в сторону, отбежав метров на пять. Грибник воодушевившись снова побежал в противоположном направлении. Однако силы его стремительно покидали. Анатолий Евсеевич тяжело задышал и прижался спиной к высокой сосне. Он краем глаза заметил, что какие-то полулюди уже не таясь медленно окружают его. Три мерзкие твари начали выходить на маленькую полянку, где Анатолий Евсеевич решил дать последний бой в своей жизни.
Убью, прохрипел он.
И тут раздался громкий оружейный выстрел. Полулюди завертели своими уродливыми мордами по сторонам и с визгом бросились прочь. На счастье, пенсионера на полянку вышел охотник, крепкий мужчина лет пятидесяти, вооруженный двустволкой.
Это что тут такое было? удивился охотник, сняв с себя капюшон и пригладив черные с проседью волосы, волки?
Да какие на, волки, обессилено выругался Анатолий Евсеевич, и присел на землю, оборотни как из преисподней.
Да ну, улыбнулся обросший грубой щетиной охотник, это тебе со страху волки оборотнями показались.
Охотник присел рядом, достал из вещмешка термос и налил в пластиковую крышку теплую душистую жидкость.
Чай на травах, сказал незнакомец, протягивая пенсионеру напиток.
Как ты вовремя, пробубнил Анатолий Евсеевич, жадно глотая теплое питье, а ты сам откуда?
Как откуда? удивился охотник, лесник я местный, обхожу территорию.
Лесник, пенсионер допил чай, знаю я местного лесника, это друг мой закадычный с детства.
А-а? равнодушно улыбнулся охотник, ну тогда я не местный лесник. Извини если что не так.
Вдруг в глазах пенсионера все помутилось и он, потеряв сознание, кулем упал в траву.
В городском отделе милиции полковник Вениамин Смирнов тряс свежим номером городской газетенки.
Что это я вас спрашиваю? орал он на оперативника Володю Семенова и шамана Виктора Иванова.
Как что? удивился Виктор, газета, само собой разумеется.
Я и так к е матери вижу, что газета! еще сильнее обозлился начальник городской милиции, вы читали, что там понаписал этот писака бульварный Герка Седых?
Примерно представляю, равнодушно ответил шаман, там написано, что разбужен злобный дух народа манси, что стоит воздержаться от походов в лес и прогулок по городу в вечернее время.
Так значит, все-таки читали? рыкнул полковник, хотя Вы сейчас представляете, что в городе начнется? Паника!
Лучше паника, чем новые жертвы, брякнул оперативник Семенов.
И как этот прохиндей все узнал? задумался Смирнов над ловкостью газетчика Георгия Седых.
В библиотеке подслушал наш разговор, спокойно ответил шаман, и ваш сотрудник прав, лучше паника, чем жертвы.
В дверь начальника городской милиции внезапно ворвался еще один сотрудник.
Вениамин Сергеич, еще один человек пропал.
Бть! полковник от досады запустил городской газетой в гонца, который принес новые нехорошие новости.
4
На окраине города, где две крайние пятиэтажки вплотную подходили к лесу, решено было устроить первую засаду. Шаман Виктор для этого потребовал какую-нибудь наживку. Козу, овцу, можно поросенка, сказал он милиционерам. Кстати, последнего, то есть непоседливого пятнистого молодого порося привел оперативник Вовка Семенов. Но предупредил, что с него свояк голову снимет, если с Кешкой, так звали поросенка, что-нибудь приключится. Шаман же заверил, что сделает все от него зависящее.
Сейчас, товарищ полковник, сказал Виктор начальнику местной милиции, я проведу обряд, и смотрите из начерченного мной круга не выходите, с товарищем оперативным работником Владимиром. До моего условного знака, конечно.
А если этот, оборотень, не появится, Смирнов уже сто раз проклял себя за эту авантюру.
Да не может такого быть, улыбнулся шаман, посмотрите какой красивый поросенок. Обязательно появится.
А какой будет условный знак? заинтересовался бывший десантник Володька Семенов.
Правую руку подниму вверх, Виктор показ ее оперу, вот тогда со всех ног ко мне. Сейчас прошу помолчать.
Шаман начал тихо постукивать в бубен, и что-то нашептывать. Полковник Смирнов поначалу прислушивался, но плюнул, все равно тот бубнил какую-то абракадабру. Кстати с другой от бедного поросенка стороны, точно такую же засаду шаман устроил еще для двух оперативных сотрудников отдела. Круг, который начертил кинжалом Виктор, был примерно метра три в диаметре, и позволял свободно сесть и даже немного задремать. Чем тут же полковник и воспользовался, поручив зорко бдеть за обстановкой молодому оперу. А между тем обстановка вырисовывалась следующая. В сумерках шаман Виктор, нарисовав точно такой же обережный круг для себя, занял место прямо за привязанным к дереву поросенком. Потом он взял бубен и стал бить в него редкими гулкими ударами.