В это время эконом ввёл раба. Тот был грязен и от него сразу распространился специфический запах отхожего места, немытого тела и помойки. Этот мерзкий дух перебил даже аромат благовоний, исходивший из дымящейся курильницы. Льяса мгновенно сморщила носик и протянула:
Фууу
Что такое? возмутилась Ильяса. Почему он так воняет?
Он ведь был в стриксепожал плечами эконом.
И ты осмелился привести его в дом прямо из этого хлева? рассердилась девушка. Разве я требовал его немедленно? Выведи сейчас же и хорошенько вымой, а то сам отправишься в стрикс!
Эконом поспешно вытолкал раба за дверь, бормоча извинения.
Вернулись они через полчаса. Теперь мужчина сиял, как новая монета, и выглядел опрятно, переодетый в новую одежду. На шее красовался бронзовый ошейник с именем владельца. Белые волосы влажными прядями обрамляли худощавое лицо, на котором холодно сияли льдисто-синие глаза. Серебряными спиралями они спадали на плечи и спину, достигая почти лопаток. Но вид у него был недовольный. Он бросал на господина мрачные взгляды, сердито поджав губы.
Какой красавчик! воскликнула Льяса, вскочила и подошла к новичку. Обойдя вокруг, осмотрела его с ног до головы, и даже пощупала бугрившийся бицепс. И такой сильный!
Льяса, сядь на место! с ноткой ревности в голосе приказала алмостка.
Но баловница нисколько не испугалась строгого окрика, вернулась к ложу и чмокнула госпожу в щёку.
Не сердитесь Я просто посмотрела.
Вот запру тебя в гареме, будешь смотреть только из окна Как тебя зовут, раб? повернулась она к мужчине.
Лайэм господин.
Подойди
Мужчина ступил несколько шагов и остановился.
Разве так стоит раб перед своим господином? начала злиться Ильяса.
Я никогда не был рабомбуркнул мужчина.
Стань на колени, подсказала Льяса.
Лайэм сжал челюсти, отчего на скулах показались желваки, и неохотно опустился на колени. Руки его сжались в кулаки, но он отвёл сверкнувший яростью взгляд.
Это нетрудно, не так ли? усмехнулась Ильяса. Что ты умеешь? Какому ремеслу обучен? Кем был до того, как стал уличным грабителем? Расскажи о себе.
Я уданец Потомственный охотник. Охотился в Льежской степи на диких лошадей и антилоп. Однажды повстречался с ловцами из Марода Их ремесло показалось мне более прибыльным и менее обременительным, и я присоединился к их отряду Но в Мароде мы рассорились при дележе добычи, проклятые людоловы обманули меня. Я хотел вернуться домой, но у меня не хватало средств для обеспечения столь дальней дороги. Поэтом и занялся грабежами Как вам известнонеудачно. И вот я докатился до раба Ниже падать уже некуда.
От твоей грустной истории прямо плакать хочется, насмешливо усмехнулась девушка. Что ты ещё умеешь, кроме убийства беззащитных зверей и поимки несчастных дикарей? Что ты никудышный воинв этом я уже убедился.
Лайэм поднял глаза и бросил на господина сердитый взгляд.
Если я ваш раб, это не значит, что вы можете надо мной насмехаться!
Ты сам напросился ко мне в услужение, поэтому терпи Ладно, не скрипи зубами. Я думаю, куда бы тебя пристроить Не люблю, когда слуги болтаются без дела Может, ты петь умеешь или фокусы показывать?
Я разбираюсь в травах и умею врачевать несложные раны.
Врачеватель у меня уже есть
Пусть он полечит меня! У меня болит пальчик! Я ударилась вчера о ступеньку! Льяса вытянула ножку и пошевелила розовыми пальчиками.
Если ты не перестанешь кокетничать, у тебя заболит всё тело, рассердилась Ильяса. Потому что я отправлю тебя на конюшню и прикажу высечь свиссом!
О нет, господин, вы так не поступите со своей маленькой Льясой! ничуть не испугалась рабыня.
Напрасно ты так уверена Позови эконома!
Льяса легко вскочила и убежала, напоследок стрельнув в сторону Лайэма плутоватыми глазами.
Когда пришёл эконом, Ильяса приказала отправить нового раба в помощники к садовнику. Пусть работает на свежем воздухе и повышает свои знания в травах. Уходя, Лайэм бросил на господина сердитый взгляд, но покорно принял свою участь.
Глава 13
С новым слугой у девушки сложились странные отношения: она его, как бы, не замечала, смотрела мимо при встрече, разговаривала, не глядя в глаза, но в то же время красавец-уданец не выходил у неё из головы. Она постоянно спрашивала у эконома, как он работает, не жалуется ли, не прелюбодействует ли (близкие отношения между рабами строжайше запрещались). Иногда девушка брала уданца в поездки, если королева посылала её за город, но эти прогулки нисколько их не соединялив пути они почти не разговаривали.
Ильяса сама не понимала, зачем таскает его за собой, пока, однажды, не осознала, что просто не хочет оставлять Лайэма в доме без личного надзора. Красавец-раб пользовался успехом у служанок. Хотя эконом строго следил за порядком в доме и поведением рабов, но при большом желании любой из них мог ускользнуть из-под бдительного ока надсмотрщика и согрешить в укромном уголке.
И всё же, Ильяса не уследила за шустрым уданцем. И удар ждал её с той стороны, с которой она меньше всего ожидала.
Последнее время Ильяса заметила, что Льясу что-то тревожит. То ли девочке нездоровилось, то ли она загрустила. Но на все расспросы рабыня отвечала, что с ней всё в порядке и она всем довольна. Когда её однажды стошнило прямо за обедом, Ильяса приказала врачевателю осмотреть любимицу.
После тщательного и всестороннего осмотра тот, улыбаясь во весь рот, сообщил, что наложница беременна.
Я, конечно, могу и ошибаться, так как не настоящий лекарь, добавил он, но уверен, что ваша любимица понесла от вас, господин!
Новость привела Ильясу в замешательство. Как, когда и с кем согрешила маленькая изменщица? И, главное, почему?! Неужели, она недостаточно её любила, не потакала всем капризам и желаниям, мало дарила подарков? Маленькая мерзкая шлюха!
Ильясу охватила ярость. И не столько из-за измены рабыни, а из-за боязни, что таким образом может невольно открыться правда о ней, которую она так тщательно скрывала. Ведь тот, кто обрюхатил Льясу, не мог не заметить, что девочка оставалась девственницей, считаясь любимой наложницей господина.
Она не поленилась сходить на конюшню и взять пучок свисса, а затем позвала Льясу. Девочка вошла в комнату робко и не поднимая глаз. Всегда весёлое и озорное личико на этот раз было бледным и испуганным.
Ну, и кто тот негодяй, осеменивший тебе брюхо? сдерживая ярость, спросила Ильяса.
Льяса опустила голову, не отвечая.
Говоризловеще произнесла девушка. Я всё равно выбью из тебя правду!
На глазах рабыни появились слёзы, но она не проронила ни звука.
Ильяса взяла ветку свисса и приступила к любимице. Схватив её за волосы, она запрокинула ей голову и посмотрела в глаза.
Ты предала меня Предала нашу любовь, моё доверие, свою честь Кто он?!!
Льяса задрожала и заплакала, но не сказала ни слова.
Ты понимаешь, что натворила?.. Для всех я мужчина, а своим поступком ты показала какому-то болтливому паршивцу, что я непонятно кто, слабак, евнух, не сумевший даже сделать наложницу женщиной! Что обо мне будут думать собственные рабы? Да они будут смеяться за моей спиной!
Нетпискнула Льяса.
Что «нет»?! крикнула Ильяса и дала девочке пощёчину. Что «нет»?
Он не будет болтатьрыдая и всхлипывая, ответила рабыня. Он он ничего не знает
Как он может не знать?! Его семя в тебя ветром надуло? Как ты объяснила полюбовнику свою девственность?!
Льяса зарыдала в голос и упала на колени.
Простите Простите, госпожа!.. Я Я никогда больше не буду Никогда Никогда
Скажи мне его имя! Имя, шлюха! и стегнула рабыню свиссом. Та взвизгнула, но упрямо ответила:
Нет! Нет Вы убьёте его
Конечно, убью! Но сначала оскоплю негодяя по самый корень!
Нет Я не скажу!
Скажешь! Ильяса снова стегнула девочку, и та болезненно вскрикнула. Ты мне всё скажешь! Я буду хлестать тебя, пока ты не назовёшь его имя или не подохнешь от боли!
И она тут же привела угрозу в исполнение. Льяса кричала и извивалась, ветви свисса оставляли на её теле багровые полосы, жгущие огнём, рабыня рыдала и умоляла, но не признавалась, кто виновник её греха.