Вожников особо-то на них внимания не обращал, шел себе и шел, черт-те куда пока один из отроков, незаметно подобравшись сзади, не сорвал с него шапку.
Ах ты ж, гаденыш! пришел в себя Егор. А ну, стой!
Ага, будет он стоять, как же! Уже и след простыл Нет! Не простыл, вон он, малолетний ворюга, завернул, гад, за забор, за угол.
Не думая, молодой человек бросился за подросткомне очень-то быстро тот и бежал, видать, не ждал быстрой погони. Вот он, забор, узкий проулок, а впереди Нет, не воренокздоровенный детина с вениками. Пегая борода растрепана, мосластый, плечикосая сажень. Взгляд недобрый, морда нахальная да еще и носкрючком! Ухмыльнулся, сплюнул:
Купи, господине, веник.
Сказали осклабился. В левой руке веник держит, правойпоигрывает кистенем. Разбойник! На гоп-стоп решил развести, морда кривоносая. Ладно, поглядим
Вожников быстро собрался, окончательно обретая реальность, и мысли уже пришли в голову совершенно иныебыстрые, «на сейчас». Тот укравший шапку пацан наверняка заманивал, да и этот оглоед с веником явно не одинслишком самоуверенно держится. Наверняка позади кто-то есть, страхует.
Егор бросил настороженный взгляд назадну да, так и есть, вон он, маячитмолодой, мордастый. Ла-адно
Пряча недобрую ухмылку, Вожников картинно расставил в сторону руки:
Берите все, жизнь только не трогайте.
Верно мыслишь! довольно кивнул кривоносый. Давай полушубок снимай. Добрый полушубок, медвежий, мне как раз впору придется.
Пожав плечами, Егор проворно скинул полушубок, подошел ближе, протянул, и:
Носи, мил, человек, на здоровье!
ипрямым в переносицу!
Хороший такой джеб! Бухх!!!
Оглоед обмяк тут жевот буквально только что высилась гора мышц, и вдругсразу! вышел мешок с дерьмом. Не дернулся, не покатился кубарем в черный сугроб, просто выключился и тяжело осел наземь.
Туда и дорожка! Но оставался еще и второй. Ага, вот онс ножичком. Егор быстро подхватил упавший к забору кистень, завертел, идя на мордастого, и, приблизившись до трех шагов, швырнул все равно куда. Лиходей на секунду отвлекся, отмахнулся, пригнулся
И получил апперкот в челюсть! Славный удар, славныйчистый, действенныйЕгору самому понравился, да и тренер бы похвалил, жаль, не видел.
Стукнувшись затылком об забор, толстомордый медленно сполз вниз по доскам.
Ловко ты их, господине Егорий!
Вожников поднял голову, увидев в конце проулка тощую фигуру Федьки. Удивился:
Ты как здесь?
Тоже в город подался, меланхолично пожал плечами отрок. Хотел было с тобой, господине, да постеснялся спроситься.
Ишь ты
Господине, пасись!!!
Выкрикнув, Федька бросился на Егора, толкнул в грудь оба упали, просвистел над головами с силой пушенный нож, воткнулся в забор, задрожал зло.
Смотри-ка, в себя пришел! вскочив на ноги, Егор с неприязнью глянул на крючконосого детину.
Тот уже встал, кривился, но, увидав, как Вожников поднимает упавший в черный подзаборный снег кистень, счел за лучшее спешно ретироваться. Сбежал, гад, бросился прочь со всех ног, и это после нокаута!
Однако силен, братец, силен, с каким-то уважением вымолвил молодой человек, и, посмотрев назад, столь же удивленно поинтересовался: А где, кстати, второй-то?
Да уполз давно, подсказал Федька. Если хошь, так мы его быстро догоним.
Черт с ним, Егор махнул рукой и подмигнул отроку. Спасибо, Федор, вижу, ты парень глазастый.
Парнишка смущенно моргнул:
Так не будем за лиходеем гнаться?
Не будем. На что он нам? Мы, Федя, лучше сейчас в церковь пойдем. Самое время.
В тот самый храм и зашли, что располагался поблизостидеревянный, с сияющим золотистым крестом. Внутри было благостно, кругом горели свечи, строго смотрел с большой иконы Иисус, с неизбывной добротой взирала на молящихся Богоматерь. Иконы помельче изображали особо чтимых святыхГеоргия Победоносца, Николая Угодника, еще кого-то, кого именноЕгор не знал, а спросить у Федьки стеснялся.
А потому стоял, да, периодически крестясь, молился, уж как умел:
Господи, дай мне силы все воспринять, выстоять и, самое главное, дай надежду вернуться. Туда, к прежней своей жизни, ибо быть здесь я вовсе не должен Ведь не должен же, правда?
Строго смотрел Иисус. Поигрывал копьем Георгий Победоносец. Николай Угодник вскинул руку в благословении
Господи и вы, все святыепомогите же помогите хотя бы для началавсе здесь понять и принять.
Оба, Егор и Федька, пробыли в церкви где-то с полчаса или чуть больше. Отрок молился истово, бухался на колени, плакал, что-то просил
Еще бы свечки поставить, тихо промолвил Вожников. Да жаль, денег нет.
Денег-то, господине Егорий, на них и не нужно. Пула или полпирога хватит, вона, Федька подкинул невесть откуда взявшуюся на ладони монетку из позеленевшей меди. Сейчас у дьячка куплю.
Поставив свечки, комуза упокой, комуза здравие, помолились еще немного, вышли и, повернувшись на паперти, перекрестились, отвесив глубокий поклон.
Ну, чтотеперь в корчму, господине? Или у тебя какие другие дела есть?
Егор грустно улыбнулся:
Нету никаких таких дел, Федя. Пошли покуда в корчму, а там там видно будет.
Солнце клонилось уже к закату, цепляясь на холмах за черные вершины сосен. Тянулись по городу длинные темные тени, сгущались, фиолетились сумерки, лишь крест на маковке храма все так же сиял, озаренный оранжевыми лучами заката.
Ворота закрывают в детинце, услыхав донесшийся откуда-то мерзкий достаточно громкий скрип, прокомментировал Федька. В корчме вечером поснедаем?
Думаю, что да, Вожников рассеянно повел плечом. Неужто Борисычи пожадничают?
А Борисычиони завсегда с нами будут? отрок тут же задумался и уточнил: То есть мы с ними.
Не знаю, честно признался Егор. Думаю, нет, уйдут, куда им надо. Да мы уж как-нибудь и без них проживем, верно?
Верно! Ватажку с Антипом соберемчего не жить-то? Главное, чтоб людей поболе.
Федька радостно засмеялся, в светлых глазах его заиграли багряные остатки солнца.
Ишь ты, ватага! Вожников снова задумался, не обращая внимания на промокшие ногилужи кругом, все-такивесна! Что и говоритьапрель, звенит капель. Даже здесь, на севере, скоро реки вскроются, пройдет ледоход, спадет водица, пути-дорожки высохнут, вот тогда и
А тогдакуда? Ему-то, Егору, все равно абсолютно, что здесь, в Белоозере, что в каком-нибудь другом месте. Раньше хоть было занятиешли. А теперь что? Что делать и чего возжелать?
На постоялом дворе к вечеру оказалось людно до такой степени, что буквально не протолкнуться. В корчме за столами свободных мест не было, все скамейки да лавки забиты полностьюкто-то уплетал за обе щеки щи, кто-то лакомился пирогами, большинство же тупо хлебало медовуху, время от времени закусывая квашеной, уже почерневшей капустой.
Бритоголовый кабатчик Ахмет Татарин, завидев новых своих постояльцев, кивнул:
Господа гости у себя в овине ужинают, и язм вам в ригу пирогов и квас пришлю, лады? Хотя можете и тут присесть, пождите только, пока кто-нибудь не упьется.
Не, уважаемый, ждать мы не будем, с ходу отказался Егор. К себе в ригу пойдем, Антип-то, товарищ наш, там, верно?
На посад ушел, еще не возвращался. Вы его там не встречали?
Нет.
Отрицательно мотнув головой, Вожников вышел во двор и, обходя купеческие возы, направился к ригедощатому сараю для обмолота и сушки снопов. Борисычи обретались чуть подальшев овине, представлявшем собой приземистый сруб с печьюопять же, все для той же сушки.
И овин у Ахмета, и рига, на ходу покачал головой Егор. А не все одно? Лучше б два овина выстроил, так?
Не, Егорий, не так, входя вслед за Вожниковым в ригу, охотно поддержал беседу Федька. Туткак какое лето. Когда в овине лучше хлебы сушить, а когда и в ригев риге-то попрохладнее, да и ветер. Это на зиму, вона, хозяин щели заткнул, да печь истоплена и все равноне так уж и жарко.
Жарко точно не было, но и не так, чтобы холодно, вполне хорошо, нормальнолишь бы ночью не прихватил морозец. Впрочем, туристы-спортсменылюди привычные.