Кашкадамова Ирина Николаевна - Гончие Артаксеркса стр 11.

Маг велел положить птичку на алтарь, и нанёс один быстрый удар разрубив её пополам.

Сердце Калоса замерло ни мгновение, опустившись куда-то вниз, словно всё рухнуло, весь мир, он сам. Буд-то в черноту шагнул. Даже шею свело от напряжения. Прав ли он отказываясь от олимпийцев? А что он видел, могли ли они защитить Калоса, когда началось восстание, а его отец послал по делам в ближайший пригород, из-за этого он и не разделил участь своей семьи. Помогли ли олимпийцы в тюрьме, когда желудок прилип к позвоночнику, а ему хотелось есть, и ни один эллин не дал ни хлеба, ни каши, которой давали заключенным. Он же сидел в колодках, и дотянутся до еды, не мог. И никто не помог. Хорошо ещё вода стекала из окна, когда шёл дождь, а дождь тогда шёл часто. Или олимпийцы ему помогли потом, после тюрьмы, и связали его с Маржиком? Или благодаря олимпийцам он должен лечь под лугаля? Калос сглотнул, было жалко себя, а на олимпийцев только злость подымалась, на богов, которые ни в чем не помогли.

 Кто я есть? Кому я принадлежу? Откуда я пришел? И куда я вернусь? Из какого я рода и племени? Какова моя роль и каков мой долг на земле? И какова моя награда в этом мире, куда я пришел? И вышел ли я из невидимого мира? Или всегда был в этом мире?  говорил маг.  Принадлежу ли я богам или демонам? Добрым или нечестивым? Человек я или демон? Какова моя вера? Что идет мне на пользу, а что во вред? Кто мне друг, а кто враг? От кого исходит добро, а от кого зло? От кого свет, а от кого тьма?

Калос пытался для себя ответить на все эти вопросы, он думал, и голова болела уже от мыслей. Вконец ему стало абсолютно всё равно, что будет с ним, что его ждёт.

 Жертва принята. Предсказания благоприятны,  проговорил маг разглядывая тушку птицы.

Маржик взял юношу за руку, и повёл, словно красавицу на сцене. Калос видел такое в театре. Он шёл за своей рукой. Его подвели к изящному полукруглому стулу, усадили в него. Маг священным маслом помазал лоб, грудь, руки, нарисовал знаки на ногах.

 Вот ты и сменил веру, мальчик. Иди,  отпустил юношу маг.

 Будь хорошим мальчиком, будь послушным мальчиком,  багой возложил руки на голову Калосу, а потом сам завязал пояс на его балахоне.

 Маржик, ночью я жду тебя, будешь ассистировать мне в некрополе,  повелел багой уходя. А потом они мчались домой, теперь это был и его дом, Калоса.

Под Кадингиром у Маржика был огромный земельный участок. Посередине возвышался богатый дом, построенный по всем правилам сакского жилья, а вокруг разбросаны хозяйственные постройки и дома для прислуги. Женщины стирали бельё, готовили, но в главный дом им входа не было, это был дом Маржика и его семьи.

Рядом располагался верстак и навес с древесиной.

 Это моё, здесь я луки делаю,  хвастался перед Калосом Барзан.  Завтра тебя начну учить. Мерки снимем, для первого лука. Его я тебе сделаю, а дальше сам будешь какой нужен будет, тот и делай. Пользуйся всем, мы же семья. В тот угол не ходи, там Лешай молится и с духами общается. Не любит он, чтобы смотрели.

Сидя во внутреннем дворике своего дома, при свете факелов, так как там не было окон, зато были столы и скамьи, они справляли появление новичка в их семье. Впервые Калос пил вино, но не так, как пьют его эллины, разбавленное, а по варварски. Его усталые мозги почувствовали расслабление. Сидящий рядом Маржик только подливал юноше, и целовал его. Нельзя сказать, что это было неприятно.

Потом Барзан провёл юношу к алтарю, где новый член семьи должен был принести жертву. Алтарь был посвящён Митре. Калос снял с себя рубище. Грациозный, гибкий, юный, он слегка покачиваясь подошёл к горящему огню, налил ему жертвенного масла. Он должен кормить огонь, что бы Митра защищал его. Красивым движениям при жертвоприношениях юношу учили в агеле. Слова же он запомнил во время дороги, со слов фригийца, который его сейчас опекал.

 Я явился из невидимого мира, а не пребывал всегда в этом мире. Я был сотворен, а не существовал вечно. Я принадлежу богам, но не демонам; добрым, а не нечестивым. Ячеловек, а не демон,  напевал Калос, танцуя перед огнём, перемешивая жертвенный поднос с полётом. Он двигался настолько пластично, гармонично и завораживающе, что приглядывающий за ним фригиец засмотрелся, хотя их уже ждали. Калосу пора входить в семью.

Голова кружилась, в теле была лёгкость, создавалось ощущение полёта. Юноше хотелось танцевать и смеяться. Барзан попытался ему объяснить, что неплохо было бы помыться, похлопав мальчишку по голой попе, тот только фыркнул, крутанув задком.

 А ты лук покажешь  лаконец словно пытался оттянуть время.

 Потом, тебя старик уже заждался,  фригиец засмеялся.  Идём покажу где ополоснуться. Ванну горячую, с травами, набрали. Идём

Глава 4 А

Главные дороги как артерии связывали все земли ахеменидов. Сейчас их называют царские дороги. Как пишет Геродот: Рассказывают, что на протяжении всего пути у них расставлены лошади и люди, так что на каждый день пути приходится особая лошадь и человек. Ни снег, ни ливень, ни зной, ни даже ночная пора не могут помешать каждому всаднику, проскакать во весь опор назначенный отрезок пути.

Ахемениды, так же как и римляне, много времени тратили на содержание дорог по ним передавались вести, по ним собирались налоги.

Как пишет Плутарх об обычаях лаконцев:

«У спартанцев допускалось влюбляться в честных душой мальчиков, но вступать с ними в связь считалось позором, ибо такая страсть была бы телесной, а не духовной. Человек, обвиненный в позорной связи с мальчиком, на всю жизнь лишался гражданских прав.

Если кто-нибудь наказывал мальчика и он рассказывал об этом своему отцу, то, услышав жалобу, отец счел бы для себя позором не наказать мальчика вторично. Спартанцы доверяли друг другу и считали, что никто из верных отеческим законам не прикажет детям ничего дурного.

Спартанцы полагали, что скудная пища делает юношей более здоровыми, они не будут склонны к тучности, а станут рослыми и даже красивыми. Они считали, что сухое телосложение обеспечивает гибкость всех членов, а грузность и полнота этому препятствуют». - повидимому, в лаконских колониях придерживались данного воспитания.

Насколько ясно из названия «нисейские лошади»это лошади из Нисыстолицы Парфии, по стати согласно изображениям, похожи на современных ганноверских лошадей. Из Парфии ахемениды требовали дань именно этими лошадьми. Вообще из своих сатрапий ахемениды требовали дань либо золотом, либо лошадьми, либо зерном, это было чётко определено по сатрапиям. Дань людьми не оговаривалась указом. Так Σκύδρα (Скудрия) персидская сатрапия на территории Балканского полуострова. Включала в себя территории Фракии и Македонии«История Персидской империи».

Включена в состав Персидской державы в 512 году до н. э. в результате похода Дария I против скифов. Северной границей сатрапии была река Дунай, а южнойпределы Фессалии. Геродот сообщал, что подати персидскому правителю поступали «от европейских народностей вплоть до фессалийцев»Геродот. История (книга III, глава 96). Ежегодно платила 100 талантов (талант 24 кг серебра), пеонцев же ахеманиды угоняли на работы на парсов. Перед входом в Персополь македонская армия столкнулась с угнанными в рабство соотечественниками, истощёнными, изуродованными калеками. Может быть поэтому Персополь и был сожжён.

Годичная дань по Средней Азии:

Неофи́т (νεόφυτος«недавно насаждённый»)  новый приверженец (новообращённый) какой-нибудь религии, учения, общественного движения, новичок в каком-либо деле. Именно таким предстаёт Калос во время церимонии перехода в другую религию.

Отношение Зороастрийцев к «очищению» и боязнь «осквернения» отчасти объясняют ту жестокость, которую верующие в течение веков проявляли к больным, страдающим кровотечениями, расстройством органов пищеварения или другими подобными недугами. Считалось, что болезнь насылается нечистью. Даже с тяжело больными стариками и детьми зороастрийцы обращались весьма сурово. Рождение ребёнка также рассматривалось как «осквернение чистоты организма». Приводятся вопросы используемые в современной традиции. К сожалении о ранней, периода ахеменидов, мало что сохранилось.