Калосу почему-то вспомнился его друг, был у него в Книде, погиб вместе со всей семьёй. Вот тот точно так же сестрёнку уговаривал. Им бы парням, за непослушание старшим, розгами бы не отделаться. А простые подзатыльники просто так, горстями собирали.
Ладно, нехотя протянул он, собственное сравнение с девчонкой не впечатляло. Барзан быстро натянул на него рубище, не забыв пробежаться руками по обнажённому телу. Калос только выдохнул от огорчения. Да пошёл ты
Уже пошёл, хохотнул Барзана ты так ничего
Фригиец вскочил на коня, взяв ещё поводья от жеребца на котором обиженно восседал Калос. Всю дорогу мальчишка не проронил и словадулся, Барзан же хихикая постоянно на него оглядывался.
Эта парочка ни привлекала ни чьего внимания. Смеющийся молодой мужчина в красном сакском одеянии, с распущенными почти до талии светло русыми волосами, и ведомый за ним светленький юноша, неофит. Кадингир и не к такому привык. Невысокие дома почти все имели лавки, но в столь ранний час, который избрал для встречи с нашими героями багой, ещё были закрыты. Невысокие дома утопали в зелени. Солнце уже прогрело их крыши, которые полукруглыми скатами спускались вниз, давая возможность всадникам полюбоваться великолепно подобранной черепицей, сохранившейся ещё с древних времён. Город ещё спал, купаясь в тишине утренней неги, такой робкой и прозрачной.
Через арку, возникшую за века, из сросшихся деревьев, которые должны были видеть ещё ассирийцев, шумер, всадники выехали на храмовую площадь, мощёную брусчаткой. Тут уже не было прохлады, даруемой деревьями. Всё предстояло перед всеобщим владыкойсолнцем.
Вся банда уже собралась. Калос легко соскочил с коня, словно лягушонок, а что на нём задерживаться, всё равно не его. Юноша очень хотел иметь своего скакового, лёгкого, подвижного, такого, какой был у него дома. Вот сейчас, за долгую скачку, он наконец понял, чего ему не хватает в жизни своего коня. Откуда-то взявшийся проворный раб увёл лошадей. Барзан дал ему благовоние, что бы натереть руки, очищая их от скверны мирского, ведь они входили в священную часть города.
Юноша почувствовал на себе внимание Маржика, и вскинув голову, гордо встретил взгляд его глаз, хитрых, чуть надменных. Лугаль усмехнулся.
А чего это мы тут прячем, он оттянул ворот рубища и заглянул во внутрь. Калос дёрнулся, смутился, покраснел. Ему никак не удавалось при Маржике сохранять самообладание, положенное воину. Каждый раз мужчина выделывал что-то такое, что смущало лаконца.
Действительно, такое нужно прятать от других, Маржик демонстративно улыбнулся, облизав губы. У юноши мурашки прошли по телу, словно командир потрогал его уже везде. Барзан засмеялся, легко похлопав мальчишку по попе. Скуса, наблюдавший всю эту сцену, спрятал усмешку в бороду, только Лешай неодобрительно покачал головой, но промолчал.
Так под смешки и тисканье мальчишки они подошли к храму, серым монументом возвышавшимся надо всем. Оставив свою банду в при храмовой арке, Маржик пошёл вперёд. В это время из храма как раз выходили люди в дорогих длинных одеяниях. Они сильно контрастировали с серым цветом храма.
Когда-то, храм мог быть и ярким, красивым, расписным, но теперь от всего великолепия остались только изразцы, украшавшие арочный вход. Остальное при парсах обветшало, потускнело, приобрело не маркий, не броский цвет. Как выдержали изразцы, было известно только богам, или тем, кто их когда-то клал на совесть.
Первым шёл высокий красивый молодой мужчина, голова его была покрыта небесно голубой тканью, от чего его лицо казалось одухотворённым и возвышенным. На вид мужчине было лет двадцать пять, а то и меньше. Огромные глаза были обведены чёрным и внимательно смотрели на подходящего Маржика. Рядом с ним, в белом, шёл мидийский маг, прикрывая рот рукой, что бы своим дыханием не осквернить могущественного багоя. Его борода завитая и благоухающая, важно лежала на груди.
Маржик нагнувшись, достал из складок своих длинных одежд мешочек с адамантом.
Вроде и поклонился, а вроде и камень достал, прокомментировал действие своего лугаля Лешай. Стервец, ведь не подцепишься. С огнём играет.
А Калосу это наоборот понравилось, что командир не кланяется даже перед самим багоем. Ему, лаконцу, это было приятно. Юноша обратил внимание на прекрасных жеребцов, ожидавших парсидскую аристократию, в глаза бросились синие-синие попоны, затмевающие собой даже цвет вечернего неба. Он пытался разглядеть багоя, молодого мужчину приобретшего такую власть при Охе.
На смотри, одернул Калоса Барзан. Он сильный маг, шарахнет, потом голова дня два болеть будет.
На себе что ли проверял? фыркнул Калос, но взор отвёл, и принялся рассматривать арку, где они стояли. Обнаружил, что это бывшие ворота, видимо, посвящённые какому-то богу. Тут даже сохранилась штукатурка и красивые цветы, кое-где. Он нашёл перевёрнутые розовые лотосы на жёлтой штукатурке. Сохранились розовые, красные, бирюзовые тона, но всё было обшарпанное, и облетевшее. Сразу видно. парсов чужая эстетика не интересовала, и поддерживать в первозданном виде никто строения не желал, зачем им было тратить деньги на чужое, лучше их тратить на себя и свою жизнь.
Маржик вместе с парсами скрылся в храме, бросив последний взгляд на свою банду. Барзан на удачу показал ему рукой знак стоячего фаллоса Успел
Ждали они долго. Барзан от скуки уже начал дёргать Калоса, то за тряпку схватит, то руку на плечо положит.
Не трогай меня, я не с тобой тут остался, не выдержав взбрыкнул юноша.
Подперев стену, стоял Скуса, с улыбкой смотря, как молодёжь резвится, на корточках рядом сидел Лешай, они отдыхали.
Вскоре мужчины вышли из храма. Багой оглядел банду Маржика.
Смотрю в твоей стае пополнение, голос молодого мужчины был хоть и тих, но очень чувственен. Красивого мальчика себе нашёл, вижу, он ещё не сменил веру.
Он говорил тихо, с придыханием, и даже небольшая гнусавость не портила впечатление от сладкого голоса.
Для этого его и привёл, Маржик подобострастно улыбнулся, а в глазах засияли искорки веселья и превосходства. Хорошо, что любимец Оха этого не видел, издалека рассматривавший мальчишку. Только у меня не стая, а семья.
Значит как отец ему буду, подумав, решил багой, только в Парадисе что бы часто не был. Не хочу что бы Арсику на глаза попал.
Лидиец понимающе кивнул. А что тут не понимать, естественно багой боится, что бы Артаксерс красивого мальчика не увидел. Маг в белом направился к Калосу, получив на то благословение от хозяина.
Он обнял юношу за плечи, и рукав длинного одеяния заструился по спине лаконца, точно огораживая его ото всех. Калос вскинул глаза на Маржика, тот ободряюще кивнул. Юноша медленно шёл ступая босыми ногами по брусчатке, ведомый магом.
Для начала Калоса умыли в священном источнике, очищая от грехов прошлой жизни, всех бед и печалей, всего тленного. Маг придерживал юношу за плечо, помогая смыть все тяготы жизни, огораживая его ото всех. Ведь сейчас тот был беззащитен, переходя от одних богов под власть другого, сильного бога. Взяв правую руку юноши, он нарисовал на ней знак солнца, символ Мазды. Через вхождение в Митру юноша обретёт новых покровителей, новую родину, новую веру.
Маг развёл священный огонь.
Калосу было не спокойно, сковывающему его страху он не давал вырваться наружу. Он не ожидал, что ему придётся отречься от олимпийцев, от богов его предков. Он только дал согласие быть с Маржиком, а тут вон как всё закрутилось. Все это было слишком быстро для его понимания. Теперь ему полагалось этой рукой достать свою жертву для Мазды из большого каменного постамента. Юноша опускал руку, но никак ничего не мог нащупать. Может там, и не было ничего. А может Мазда, чувствуя его неверие в него, не хотел давать жертву, не хотел принимать Становилось совсем страшно.
Тянись, тянись, опускай руку до концапосоветовал ему маг, поддерживая неофита на трудном пути. Калос выгнувшись, запустил в постамент руку по самое плечо. Что-то живое трепыхнулось у него под пальцами. Он вытащил птицу, серенькую пёструю, с ещё жёлтой окантовкой по клюву. Такая же как он, как его одеяние. Птаха несмело затрепыхала крылышками. Калос прижал ей к себе, пропуская крылья между пальцами, что бы, не причинить вреда, не сделать больно испуганному птенцу. Он чувствовал как под пальцами быстро-быстро билось птичье сердечко, так же часто как и его. им было обоим страшно. Тепло от птички придало юноше силы, теперь он был не один, их было двое, два сердца дрожали рядом.