Прекрасно, что все в сборе! начал Питер.
Я всмотрелась в лица. Что такого особенного он решил сообщить, если начал настолько официально? Мне вдруг стало даже немного не комфортно. Но не успела я подойти к нижним двум ступеням, как Габриель протянул мне руку и нежно улыбнулся. От его улыбки можно забыть все на свете, даже маму
Резкая боль пронзила мое сердце, а в голове всплыла страшная картина. Вид мамы в инвалидном кресле врезался в мою голову, волнами распространяя тупую боль по телу. Как я могла? Как я могла забыть про маму? Про ее беду?
В этот момент было огромное желание расплакаться от обиды и досады на саму себя. Но, к сожалению, это было для меня теперь невозможно! Мозг начал работать с такой скоростью, что я и сама ели могла уследить за мыслями. Взгляд самопроизвольно скользнул под ноги. Теперь я не видела и не слышала никого вокруг. Я пыталась найти в своей голове хоть одну идею, как помочь маме. Но ничего не приходило. Вдруг до меня донесся голос Питера и Габриеля одновременно.
Вира! Ты где витаешь? спрашивал с улыбкой Питер.
Что-то случилось? с противоположным настроением спрашивал Габриель. Он всегда лучше чувствовал мое настроение.
Нет, все нормально. Просто задумалась. И честно говоря, прослушала все, что Вы говорили! ответила я, вернувшись в реальность. И хотя где-то далеко внутри я не забросила свои попытки, теперь вслушивалась в разговор.
Я говорил о том, что нам удалось убедить старейшин вновь созвать совет. Но этого не достаточно! Мы все считаем, что ты Вира являешься одной из «Великих Дев», но совету это придется доказать, повторял для меня Питер. Смысл его слов не совсем до меня доходил.
Зачем мне нужно им что-то доказывать? с откровенным возмущением спросила я. Мои мысли сейчас были не об общем благе, а только о маме и о том, какая я неблагодарная дочь.
Вира, ты действительно не понимаешь? удивленно спросил Габриель. Он по-прежнему держал меня за руку, но я почему-то не замечала этого заботливого прикосновения. Я лишь опустила взгляд на свою руку, которую Габриель очень нежно сжимал в своих ладонях.
Вира, мы ждали этого многие долгие годы. Мы набрали сторонников для борьбы с Носферату. Мы сделали все, чтобы большая часть оборотней перешла на нашу сторону, на этих словах Питер посмотрел на Джо, который согласно кивнул и на Мелу, но она никак не отреагировала. Мне даже показалось, что она тоже не слышит разговора, находясь где-то глубоко внутри себя. Но сейчас для меня это было не столь важно. Главное, что до меня не доходил смысл этих слов Питера.
Я все это прекрасно знаю, ноя даже не смогла найти слов, чтобы объяснить свою тугодумность.
Для того чтобы руководить всем этим количеством, продолжал Питер, но запнулся. Неужели, он до сих пор не может называть вещи своими именами? Мда! Хотя кто знает, может быть, и мне со временем будет неприятно называться вампиром.
Людей, договорила я за него, не уточняя их подлинные названия.
Да! кивнул он мне благодарно, мы создали совет старейшин. Так вот только они могут объявить Носферату открытую войну. Причем ни кто-то один и даже не два, Питер вновь посмотрел на собравшихся, но взгляд его немного задержался на Жозене. Он делал акцент на двух присутствующих в комнате старейшинах. Я кивнула в знак понимания, но ничего не произнесла.
Только общее решение совета может быть принято как начало каких-либо действий. Но совет нужно убедить в этом. Им понадобится доказательство, что время пришло! пламенная речь Питера была окончена. Твердый взгляд Питера был направлен прямо на меня. Он смотрел мне прямо в глаза, ища в них что-то. Он искал понимания. Остальные тоже стали смотреть на меня. Лишь Мела смотрела себе под ноги.
И? Что вы от меня хотите? мне было ужасно стыдно, но я никак не могла понять, чего они от меня ждут.
Дорогая, начал Габриель, Мы хотим, чтобы ты присутствовала на совете вместе с Питером и Жозеном. Остальным, к сожалению, там быть нельзя. Совет всегда проходит закрыто.
Не вижу в этом проблемы. Если меня туда пропустят, я пойду, конечно. Только что я им скажу? Вы вообще как себе это представляете? Приходит на ЗАКРЫТЫЙ совет старейшин, я специально выделила это слово, никому не известная новообращенная вампирша, которой и года нет, и заявляет, что она одна из «Великих»? Да, меня оттуда пинками выкинут, и слушать даже не станут!
Ну, ты нам известна, это, во-первых. А во-вторых, ты пройдешь на совет вместе с нами, и остальные будут вынуждены выслушать тебя. Правда, сомнений, недовольства и что скрывать, недоверия и агрессивности будет вылито в твою сторону предостаточно! Но мы тебя не дадим в обиду! взял слово Жозен.
Ну, на дружелюбный прием я и не надеялась, зато в исходе такого совета очень сомневаюсь. Если я не ошибаюсь, то мы стали пытаться созвать совет совершенно по другому поводу. А соответственно старейшины будут ждать абсолютно противоположных обсуждений. А тут заявляюсь я, объявляя, что одна из двух «Великих», которых все так долго ждали! Да я и сама не уверенна в этом до конца, проговорила я с сомнением. Мне так не хотелось снова быть белой вороной, что эта легкая надежда так и тлела у меня внутри, хотя все говорило об обратном.
Стоп! Ты сама не веришь, что одна из «Великих»? как-то испуганно спросил Питер. А что собственно его так смутило? Неужели, все так и рвутся стать «Великими». Это же настоящие козлы отпущения! Они собираются начать войну с Носферату сразу, как только появятся обе девушки. Интересно, а они думали о том, что может быть, если эти девушки не захотят войны, или просто не оправдают их надежд?
А что Вас так удивляет? Мне не особо хочется быть ей, вдруг честно призналась я. У всех теперь не только глаза округлились, но и челюсти отвисли. Это выглядело бы очень прикольно, если бы не было так грустно. Только Мела как-то грустно вздохнула и слегка улыбнулась. У нее был такой вид, будто она меня понимает, будто что-то тяжелое лежит у нее на сердце. Но, тем не менее, она по-прежнему не смотрела на меня. Ее глаза блуждали где-то в пространстве. А может быть она и вовсе не слышит нашего разговора? Может быть, она улыбается чему-то своему? Тут заговорил Габриель, и я была вынуждена выкинуть размышления о поведении Мелы. Да и какая мне сейчас разница? Меня хотят отдать на растерзание совету старейшин, а я думаю о чем-то совершенно другом!
Вира, это не вопрос выбора быть «Великой» или не быть. Ты не можешь отказаться от своего предназначения! проговорил Габриель, Я тоже не особо рад, что ей оказалась именно ты. Но так уж случилось! Этого не изменить! С этим нужно просто смириться и принять!
Габриель заглядывал мне в глаза, видимо, пытаясь найти в них понимание и одобрение. У меня же внутри были несколько иные чувства.
Смириться говоришь! пробормотала я, пытаясь подобрать слова, чтобы описать свои чувства и эмоции.
Возможно, мы поспешили! вдруг сказал Питер. Теперь все посмотрели на него удивленными глазами, Я понимаю Виру! Она не так давно стала вампиром, она наконец-то со своей семьей и я больше чем уверен, что ей хочется простого семейного счастья рядом с Габриелем и Ловеной. Но Вира, Габриель прав, ты не сможешь этого изменить. Я думаю, мы дадим тебе время, чтобы все хорошенько обдумать и принять решение. Ты умная девушка и примешь единственно верное решение.
Но Питер, у нас нет много времени! проговорил Жозен.
Я думаю, что Вира это понимает. Но она сама должна принять себя такой, какая она есть. Мы слишком сильно стали на нее давить. Рано обрадовались!
Я скажу, когда буду готова появиться перед советом, и сделаю ли это вообще! А пока Вам есть чем заняться! проговорила я, намереваясь уйти. Прямо за моей спиной на руках у сидящей в кресле Франчески играла моя дочь, моя Ловена. Она, и только она была для меня всем, ну и, конечно же, ее отец!
Есть чем заняться? И чем же? вдруг спросил Джо, который все это время не проронил ни слова. Мне пришлось вновь обернуться.
Ну, если мне не изменяет память, то для объявления войны нужны обе «Великие». Причем обе они должны принять одну сторону. И пока вторая не найдена у Носферату будет надежда, да и наши шансы будут не настолько велики, как хотелось бы!