Вольная фантазия Сергея, не желая считаться с логикой сюжета пьесы, легко перемещалась с кульминации спектакля в его пролог. Внезапно сорвавшись, спешила заглянуть в финал, выхватывая, расцвечивая и расширяя восхитившие его сцены зрелища.
В зыбком колебании двух свечей и коптилки металась по стенам огромная тень Сергея. Сергей играл сразу за всех. Сражался и пел, рычал и дрался, строил козни и самоотверженно погибал. Он был одновременно смешным дураком и возвышенным героем, гневным влюбленным и заикающимся от страха зайцем.
улочки от холода съежились. Солнце и краешком не показывалось. Пусто-пусто. И вдруг шаги. Гулкие, страшные Сначала пики из-за бугра появились. Далеко-далеко, в конце главной улицы. А за пиками штандарты золотые с черной змеей полезли В носилках герцога де Маликорма несут. Смотреть на казнь Караколя Перед носилками Большой Гильом шествует. Глашатаи мерзко орут«дорогу герцогу де Маликорму!». А кто ему дорогу уступать будет, если город мертвый совершенно. Барабан забил. Ближе, ближе носилки черного герцога Вот сейчас палачи ему Караколя навстречу выведут, с веревкой на шее
Можно, я в туалет выйду? шепчет Медуница.
Сидеть! рявкнул на нее Ник.
И в тот самый момент, как ни в чем не бывало продолжает Сергей, навстречу носилкам де Маликорма с другого конца площади точно такие же носилки появляются. С точно таким же Большим Гильомом впереди
Как?! не выдержав напряжения, кричит, вскакивая с места, Шашапал.
Не мешай! орет Иг и швыряет в Шашапала подушкой.
Секунда И в стремительной схватке сшибаются все. Даже Елена.
Через несколько буйных минут каждый счастливый и обессиленный валяется на диване или на дощатом полу.
Сергей, тяжко дыша, припадает потной спиной к спасительному холоду стены.
А Невидимка с голосом бормашины? Так и не договорил Кто это был? напоминает Шашапал.
Он, конечно, разом встрепенувшись, глухо отзывается Сергей.
Кто Он? стонет от нетерпения Иг.
Герцог де Маликорм! скрипит Сергей, шевеля бровями. Трон великанский спинкой к залу стоял А потом внезапно развернулся сам по себе. Глядь, в нем что-то поганенькое шевелится. Человечек-червяк какой-то. Но вот он потянулся и все дышать перестали. Увидели Огромный белый череп и горб Урод на глазах расти начал. Бровями двигает и растет Вырос, встал на тонкие ножки и пошел. Череп и горб шевелящийся величиной с фугаску. Меч волнистый у Гильома отнял. И вдруг меч в ручонках герцога метров на пять вытянулся Вот когда жутко стало Смотреть нет сил, а отвернуться или глаза закрыть и подавно. Но больше всего я тогда боялся в Него превратиться.
Почему в Него?
Потому что Он в кого угодно переселиться мог
* * *
Дни середины мая, сотканные из счастливых предчувствий, стали для Шашапала и близнецов временем самых светлых надежд.
Шашапал каждый день ожидал встречи с отцом. Но, страшась вспугнуть счастье, не заговаривал об отце ни с матерью, ни с бабушкой, ни с друзьями.
Близнецы, забросив все остальные дела, с раннего утра бросались на рынок за новым букетом, рыскали по комиссионкам в поисках платья для матери.
К поискам «сказочного платья» для Надежды Сергеевны близнецы подключили всех друзей. В день, когда близнецы должны были съездить в далекий район Измайловских парков, чтобы получить на базе по ордеру брюки для отца, Ник и Иг собрали друзей на экстренное совещание, чтобы незамедлительно и конкретно решить вопрос о покупке платья, которое наконец-то было выбрано близнецами вместе с Еленой в комиссионке у Покровских ворот
После долгих дебатов Иг решительно заявил:
Из всех взрослых, кто сможет нам помочь и не полезет в душу, я знаю только Веру Георгиевну, и, посмотрев на Шашапала, добавил:Понимаешь, у меня предчувствие, что мама приедет завтра. В общем, если сможешь, быстренько проведи разведку боем и назад за нами. Иг задиристо оглядел всю компанию. А мы уже все скопом упросим Веру Георгиевну! Выручай, Шашапал!
Попробую, лаконично пообещал Шашапал.
Не успело громыхнуть за Шашапалом старое парадное, как Иг, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
Я же аванс от Гешефта получил! Пакет шоколадного лома Вот башка дырявая. Ну Шашапальчику мы, само собой, его долю оставим, беспечно болтал взбодрившийся Иг, извлекая из потрепанной полевой сумки пакет с шоколадным ломом. Елена, отсчитывай пятую часть Шашапалу Ник, ставь чайник! Я завариваю! Сергей достает стаканы из буфета!
Шоколадного лома на брата выпало граммов по семьдесят пять. Долю, предназначавшуюся Шашапалу, Медуница тщательно ссыпала в тот же пакет, аккуратно завернула и отложила на дальний угол стола. Глазомеру девчонки мог позавидовать любой провизор. Медуница умудрялась с поразительной точностью делить хлеб, яичный порошок, сахарин и даже искусственное молоко.
Забив в рот добрую половину собственной порции шоколадного лома и обжигаясь горячим чаем, Иг сибаритски разглагольствовал:
Не худший ломик, далеко не худший. Но такого шоколада, как удалось испробовать, когда мы с Ником магазин брали, отведать, видно, не скоро придется.
А какой это был шоколад? поинтересовалась Медуница.
Тот магазинный шоколад, краснобайствовал Иг, был необыкновенно вкусным оттого, что состоял из справедливой мести.
А какой вы магазин брали? спросила Медуница.
Как бы тебе объяснить, упиваясь ролью злодея, ухмылялся Иг, тот магазин был очень похож на московские коммерческие. По карточкам в нем ничего не возьмешь, а за большие деньги можно Роскошные продукты, в стороне от города. Кругом лес. В лесах поселочек наш стоял и лечебница. Но самым главным был, конечно большой госпиталь для высшего командного состава. Зона военных складов. Интернат, куда нас тетя Стеша учиться пристроила. Жили мы у нее в домике, а на занятия в интернат ходили. Так вот, у самого леса, недалеко от интерната, стоял магазин Жены офицеров и генералов приезжали к своим мужьям раненым. Устраивались на временное жилье в поселке. А покупали в том магазине для мужей всякие редкие продукты и папиросы. Те раненые, что могли уже самостоятельно двигаться, тоже в магазин ходили. Из поселковых редко кто Для отоваривания там своя лавка была. А работал коммерческий магазиндень до обеда четыре часа, другой деньпосле обеда четыре часа. Потому что больше не требовалось Продавец один.
Вернее, продавщица, брезгливо скривившись, поправил брата Ник.
Да-да. Именно продавщица, продолжал Иг. Зинаида Ивановна.
Имелись у Зинаиды Ивановны сережки. Изумрудные-изумрудные. Большие-пребольшие, накаляясь изнутри, вспоминал Ник. Да и самой Зинаиды Ивановны было так много, что ни на каком танке не увезти. Муж Зинаиды Ивановны на целую голову ниже ее казался. Хотя вширь тоже комод порядочный.
Очень нам Зинаида Ивановна и ее муж Степан Николаевич не показались, вступил в разговор Иг.
Погоди, перебил его Ник. Мы долго к магазину приглядывались. Играли с ребятами вокруг. Баб снежных лепили. Площадку для катка рядом расчистили. В снежки перекидывались. Иногда вместе с ранеными и вовнутрь заходили. Сумки женам офицеров подтащить старались. Глядишь, кто монпансье угостит или кусочек шоколадки обломится А Зинаида Ивановна нас почему-то не любила. Гнала всегда. Как чуяла Мы без звука сматывались. Так ведь? обратился Ник к брату.
Как пай-мальчики, охотно подтвердил Иг.
Там в подсобке, недалеко от задней двери, небольшое оконце было, продолжал Ник. Оконце-то крепкой решеткой снаружи отгорожено. Но не очень мелкой. Взрослому через ту решетку не пролезть
Но надо знать Ника! вклинился Иг. Он в такие дупла залезать ухитрялся. На тонюсеньких, как прут, макушках удерживаться мог.
Поехали дальше, беспечно улыбнулся Ник. Дело зимой происходило. Много снега, и темнеет рано За решеткой той двойная застекленная рама оказалась. Вся замороженная, как полагается. И в раме форточка. А на форточке стекло в уголочке треснуло. Сразу не заметишь. Но мы углядели.
Ник углядел! снова вмешался Иг. Я ни в жизнь не сообразил бы
Однажды вечером, когда Зинаида Ивановна не работала, с каждой минутой Ник как бы обретал все большую уверенность в правоте совершенного поступка, я встал на плечи Ига и удачно вынул треснувший уголочек стекла из форточки. Просунул руку и открыл сначала первую форточку, потом вторую, а затем и обе половинки двойной рамы. Они вовнутрь открывались. Передохнул, Ник дружески подмигнул Сергею, и