За Быстровкой горы с обеих сторон начинают придвигаться все ближе к шоссе, наконец они смыкаются, и дорога входит в Боамское, или Уланское, ущелье. Здесь на протяжении полусотни километров она идет по берегу реки Чу. Это единственный путь, связывающий киргизскую столицу с Пржевальском, расположенным на восточном берегу Иссык-Куля. Западное же побережье озера с городком Рыбачье связано со столицей еще и железной дорогой, которая идет по Боамскому ущелью параллельно шоссе. Железнодорожная насыпь то высоко поднимается над Чу, то прячется в траншеи, прорубленные в каменной груди гор. По пути нам встретился товарный поезд. Странно было видеть в этой дикой горной местности с очень крутыми склонами хребтов натужно пыхтящий паровоз.
Схема района работ экспедиции
Река Чу неширока: в иных местах она сужается до полутора десятков метров, в иных расширяется, но, пожалуй, нигде в ущелье не бывает шире тридцати-сорока метров. Зато она быстрая, порожистая, ревущая и мутная. В одном месте сохранился деревянный мостик. Говорят, по этому мостику переправлялся еще сто лет назад Семе-нов-Тян-Шанский, когда двигался со своей экспедицией к западному побережью Иссык-Куля.
Ущелье постепенно расширяется, дорога делается более пологой, при этом создается обманчивое впечатление, будто шоссе спускается вниз, в то время как в действительности оно неуклонно ползет вверх. В узкой полоске долины Чу буйно растут высокие зеленые травы, густой кустарник и все те же туркестанские тополи-свечи. И снова поражает необычайно сильный аромат трав. А с обеих сторон вздымаются почти отвесные склоны гор, совершенно лишенные растительности. Недаром «боам» значит проход по скалам, обращенным к реке. То желтые, то красно-коричневые, они резко контрастируют с чудесной зеленью долины Чу. Скалы суровы и неприветливы, но зелень долины создает на их фоне своеобразный уютздесь хочется жить. И тут живут. По дороге часто встречаются небольшие приветливые поселки.
Наконец скалы расступаются, горы снова отходят вдаль, машина вырывается в степь, покрытую мелкими острыми камнями, и вдали уже показалась бирюзовая выпуклость Иссык-Куля. Озеро это находится на высоте 1609 метров над уровнем моря и считается одним из самых высокогорных и глубоких озер мираглубина в нем достигает семисот двух метров.
Рыбачье. Самый бедный зеленью город Киргизии. Минуем его и едем дальше по северному берегу озера. На десятки километров тянутся однообразные песчаные отмели, заваленные местами галькой. Травы почти нет, только низкорослые кустики курая да заросли древовидного, необычайно колючего кустарника джерганакародственника русской облепихипокрывают прибрежную полупустыню. Но поселки, встречающиеся на нашем пути, зеленеют чудесными оазисами. И тополи и благоухающие травы посажены человеческими руками.
К шести часам вечера мы прибыли на место. Палатки установили в сотне метров от берега на дне лощинки, такой же бедной растительностью, как и все побережье. Рядом на берегурыболовецкая артель «Якорь», в километре от наспоселок Баетовка, в двухсело Долинка. Я пошел на берег. Окунул босую ногу в водужелания искупаться у меня не появилось. И надо сказать, что на протяжении двух месяцев, проведенных в экспедиции, я ни разу не погружался в воду ради собственного удовольствия: температура ее в самые жаркие дни едва достигала 1718 °C. Однако Иссык-Куль в переводе на русский язык значит теплое озеро. Оказывается, оно не замерзает зимой, поэтому его и называют теплым.
ДАВНЫМ-ДАВНО
Наконец мы получили четыре новеньких акваланга, подвесных мотора для лодок и решили их испытать. К подвесным моторам я отношусь скептически, так как за ними закрепилась дурная слава. Любителям мотолодочного спорта хорошо известно, что можно исступленно дергать заводной шнур часами до полного изнеможения, но мотор все-таки не заводится. Каково же было мое удивление, когда наш инструктор водолазного дела, бывший тихоокеанский водолаз Толя Матиенко, прикрепив мотор к корме лодки, завел его с пол-оборота. Я не знаю, чему это приписать, совершенству подвесных моторов «Москва» или невозмутимому спокойствию Толи. Во всяком случае у меня создалось впечатление, что моторы капитулировали перед этим человеком, перестали капризничать и заводились сразу. Мое первое впечатление превратилось в глубокое убеждение после того, как выяснилось, что у других мотористов те же моторы не желали заводиться. Толе же они подчинялись беспрекословно.
Мы окрестили лодки «Османом» и «Маринкой» по названию местных пород рыб, и на «Османе» поехали в гости на биологическую станцию Академии наук Киргизской ССР, расположенную на побережье возле курортного городка Чолпон-Ата.
Высоко задрав нос, «Осман» вырвался на сверкающую гладь озера. Забрав километра на два мористее, мы пошли на восток. Я внимательно приглядывался к озеру, стараясь составить себе о нем общее представление
Говорят, что если бы удалось посмотреть на Иссык-Куль из стратосферы, то при некоторой доле воображения вам бы казалось, что внизу лежит гигантский миндалевидный глаз светло-зеленого цвета с желтыми веками прибрежной песчаной полосой. Но это не более, чем зрительный образ.
Иссык-Кульская котловинатипичная геосинклиналь, то есть крупный прогиб в складках земной коры. Она вытянута с запада на восток на двести пятьдесят километров. Ее географические координаты: 42 и 43° северной широты (это широта средней Италии) и 76 и 79° восточной долготы.
На севере котловину ограничивает хребет Кунгей-Алатау (Кунгей по-киргизски значит обращенный к солнцу), с югаТерскей-Алатау (Терскей значит противоположный, то есть отвернувшийся от солнца). Эти два дугообразных хребта, образующие овал неправильной: формы, очень близко подходят друг к другу в западной и восточной оконечностях котловины, но не соединяются. На западе их разграничивает Боамское ущелье, пропиленное водами Чу в горном массиве за сотни тысяч, а может быть и миллионы лет. На востоке долина между хребтами постепенно сужается и медленно подымается до горного прохода Санташ, который является соединительным горным узлом между Заилийским Алатау и Тянь-Шанем.
Примерно посредине хребет Кунгей достигает своей высшей точкиу перевала Койсу он вздымается на 3820 метров над уровнем моря и, значит, на 2210 метров над зеркалом озера. К востоку и западу Кунгей постепенно понижается. Отдельные пики Терскея достигают высоты 4500 метров и более над уровнем моря, то есть почти на три километра высятся над озером; пики эти покрыты вечными снегами.
Оба хребта словно вырастают из земли. От их подножия без всякого перехода начинается равнинная полоса, которая плавно опускается к озеру. Лишь в нескольких местах склоны круто обрываются прямо в Иссык-Куль.
Котловина с озером удивительно напоминает блюдо-селедочницу, наполненное водой.
Иссык-Кульбессточное озеро. Длина его 182 километра, ширина 58. Казалось бы, оно не так велико, его площадь почти в 11 раз меньше площади Аральского моря, но из-за значительной глубины объем воды Иссык-Куля превышает объем воды Аральского моря в 1,7 раза и составляет 1732 кубических километра.
В озеро впадает более 80 небольших быстро текущих горных речек. В западной его части речная система развита слабо; во время половодий через крошечный приток Кутемалды в озеро изливается часть вод реки Чу. В восточной наиболее многоводными реками являются Тюп и Джиргалан.
Островов на Иссык-Куле мало. Береговая линия слабо изрезана. Значительных заливов только два: Тюпский и Джиргаланский.
«Осман» подошел к биостанции. В небольшом светлом домике нас встретил Федор Алексеевич Турдаководин из известных советских ихтиологов. Я не раз впоследствии приезжал к Федору Алексеевичу, к которому с первой же встречи почувствовал глубокое уважение и симпатию. Турдаков часто поражал меня своей эрудицией в области геологии, географии, философии, истории и литературы. При этом он всегда с радостью готов был поделиться своими энциклопедическими знаниями. Как много интересного рассказал он мне! Прежде всего меня, конечно, интересовала история образования озера Иссык-Куль. Вот что узнал я от Федора Алексеевича.