Целинные земли Впрочем, то ли это слово? Ведь перед нами не дикая, а одичавшая природа. Это результат контрнаступления джунглей на культурные земли. Точнее будет назвать этот лес парадоксально, но зато современно звучащим определением: «целинно-залежные джунгли».
Смотрим в левые окна. Можно ли через всю ширину острова увидеть Бенгальский залив? С высоты двух километров наверное можно, но и горизонт и дальние планы джунглей застланы муссонной дымкой. Зато в правые окна нам виден соседний с Цейлоном обширный остров, а еще правее, на продолжении его длинной оси, цепочка желтоватых и серых пятен.
Эта гирлянда коралловых рифов (островков и мелей) и есть знаменитый Адамов мост, перегородка, препятствующая мореплаванию по Покскому проливу, и след былой сухопутной связи Цейлона с Индией. Пуповина давно оборвалась, а когда-то именно по ней пришли на Цейлон многие растения и животные. Этим более, чем сходством климата, объясняется значительная общность флоры и фауны Цейлона и Индии.
В индийских легендах Адамов мост тоже служит путем для переселения, но уже не флор и фаун, а богов, пророков и королей. Местное название «моста»Рамесваремсвязано с именем индийского короля Рамы, переходившего на Цейлон именно здесь. В мусульманских легендах об Адаме этой же переправой пользовался и праотец человечествапо пути из рая на грешную землю, после того как в наказание за грехи отстоял на Адамовом пике на одной ноге весьма долгий срок. С этим забавным наказанием мусульмане и связывают знаменитый «след Адама»огромную вмятину на вершине Адамова пика.
По мнению буддистов, «мостом» пользовался по пути на Цейлон Будда. Они уверены, что и след на вершине Адамова пика принадлежит оттолкнувшемуся от вершины и вознесшемуся на небо Будде (а индуисты приписывают его своему божеству Шиве).
К этому перечню верований можно прибавить, что португальские католики объявили этот след отпечатком ступни святого апостола Фомы, китайцыследом туан-ку, своего «первого человека», а персывопреки всяким данным историиследом Александра Македонского!
«Таким образом, изобретательные легенды собрали на вершине Адамова пика весьма разнообразную кампанию», шутил Геккель. Все авторы отмечают удивительную веротерпимость цейлонцев и мирное сосуществование религий. К одной и той же обожествляемой вмятине на вершину совершаются массовые паломничества буддистов, индуистов и мусульман
Цейлонской «опорой» Адамова моста служит крупный остров Манар. Сверху не разглядишь, но мы знаем, что сейчас именно тут проходит важная артерия современных индо-цейлонских связей. На Манар с Цейлона проведена железная дорога, а отсюда поезда идут прямо в Индию, но, конечно, не по рифам Адамова моста, а с помощью железнодорожного парома.
Обаятельные стюардессы вручают каждому пассажиру оранжевые бумагикарантинные анкеты. В них мы должны поклясться, в дополнение к имеющимся справкам, что нам привиты холера и оспа. Цейлонки вежливы и подчеркивают:
Это не потому, что вы из России. Ведь все-таки вы летели через Индию!
Сейчас в левых окнах должны появиться горы, можно будет увидеть Адамов пик. Но стюардессы неумолимо любезны. Они хотят сократить нам время на отправление пограничных формальностей в аэропорту Коломбо. По их мнению, лучше все это сделать в полете, «когда нечего делать». Вид на Цейлон и на Адамов пик с неба, видимо, давно уже их не интересует.
Чтобы не отставать от группы, заполняю длинные листы, обещаю ничем не хворать, ставлю пункты вылета и назначения, даты, сроки, подписи
Уже с поворота на посадку в левом окне мелькнул на массивном хребте пирамидальный зубец, показавшийся маленьким, это, что ли, Адамов пик?
Сдаю анкету, получаю в благодарность еще одну' упоительную улыбку, но куда деться досаде? Ведь из-за этой небесной бюрократии мне «улыбнулся» и целый ландшафт горного Цейлона, который можно было бы видеть с воздуха Утешаю себя тем, что лететь над Цейлоном еще придется и на обратном пути.
Быстро теряем высоту. В окне кренится зеленый прибрежный город, видны волнорезы, ограждающие портовый «ковш». Начинает казаться, что мы садимся прямо в густой и сочно-зеленый пальмовый лес. Нам видна уже торжественная зелень из тысяч перистых опахал, мы почти задеваем ее своим шасси, но неожиданно вылетаем над обширным лугом и, еще раз вежливо свиражировав, садимся, словно погружаясь в зеленый океан, в мир ласкового тепла, насыщенного влагой, напоенного близостью моря. Еще не верится, что это царство вечного, круглогодового лета.
Кокосовые деревья Что этосады или леса? Тяжелые трепещущие даже при безветрии кроны образуют целый ярус тенистой листвы. А нижеярус тонких оголенных стволов. Здесь царит странный серебристо-розовый свет. Забавно, что стволы многих пальм стоят совсем не вертикально, а как попало, с самыми неожиданными перекосами. Смотришь в рощу, и часть ее словно перечеркнута стволами крест-накрест.
К самолету уже спешит группа темнокожих улыбающихся мужчин и женщин, и через минуту мы, смущенно держа в левых руках свои северные фуфайки и шубы, теряем счет рукопожатиям и захлебываемся в запахе тяжелых цветочных гирлянд, которыми встречающие украсили шею каждого гостя.
СТОЛИЦА ЦЕЙЛОНА
НА КРЫЛЬЯХ СПУТНИКА
Нас встретили те самые цейлонские учителя, которые более полугода назад побывали в Советском Союзе. Возглавлял их председатель туристского учительского клуба Джеям Тсамотсерам, тамил по национальности. В составе нашей группы были люди, принимавшие их тогда в Москве и в Риге; встречались друзья, имеющие общие воспоминания.
Но и те из нас, кому не довелось принимать цейлонцев в Москве, быстро нашли общие интересы с встречающими. Мы с первых минут поняли, что Цейлон все еще находился под колоссальным впечатлением от сообщений о запуске первых советских спутников Земли. И первые восторженные вопросы, обращенные к нам в Коломбо, были о спутниках.
С этого момента и все двадцать пять дней, проведенных нами на Цейлоне, русское слово «спутник» сопровождало нас как наш верный спутник и друг. Его приветливо скандировали ребятишки на торжественных встречах в школах, его кричали нам в окна автобуса люди, узнавшие советскую делегацию. «Спутник?»восхищенно спрашивали официанты в закусочных и продавцы в магазинах, рабочие каучуковых фабрик и кондуктора автобусов.
Подъехали к отелю «Савой»белоснежному четырехэтажному зданию конструктивистского типа с козырьковыми навесами над каждым ярусом мелкорешетчатых окон. Прежде чем разводить нас по номерам, всю группу со словами «спутник, спутник» повели к витрине обувного магазина, приютившегося у входа в отель.
За стеклом, среди большого ассортимента дамских туфелек, помещался крупный глобус. Вокруг голубого шара весело вертелись два советских спутника. А вдоль экватора не менее ретиво обращались две капиталистические босоножки
И на скольких еще встречах и банкетах президент клуба Тсамотсерам выступал с речью, рекомендуя своих гостей то одному, то другому коллективу цейлонцев И сколько раз пришлось ему повторить, представляя руководительницу нашей группы:
Во главе делегации стоит лидер тред-юниона (профсоюза), объединяющего два с половиной миллиона учителей, профессоров и научных работников Российской Федерации, в том числе тех, которые изобрели спутник.
Эти слова неизменно встречались овацией, и нам было нелегко привыкнуть к этой неожиданной и столь мало заслуженной нами роли представителей советской астронавтики. Впрочем, мы вскоре поняли, что на нашу долю выпала и еще более почетная миссиябыть почти первыми на Цейлоне недипломатическими представителями деятелей советской культуры и науки (до нас тут побывали лишь кинооператоры да одна небольшая группа артистов).
И часто рождалось само собою чувство, что мы облетели весь Цейлон на чудесных крыльях любви к советским спутникам и советским людям.
ПУСТОЕ МОРЕ
Быстро сброшено московское дорожное платье, сунуты по шкафам начавшие нас так тяготить теплые вещи. Им на смену вынуты предельно легкие белые рубашки, кофты, платья, брюки.