Игрэйн! сказал Бертрам, склоняясь к ней из седла. Обещай мне!
А ты не думаешь, что было бы неплохо немного пошпионить за этим Осмундом? возразила она. Он же не узнает, кто я!
Не смей! Конюший взялся за уздечку. Я собственноручно столкну тебя в ров, если замечу возле Дюстерфельса, и никогда не возьму на турнир, как обещал! Я сообщил вам всё, что мне удалось узнать в Дюстерфельсе. Празднуй свой день рождения и молись, чтобы Осмунда хватил удар прежде, чем его жадные пальцы дотянутся до Бибернеля. Ах да! Он сунул руку в свою подседельную сумку и достал оттуда белую уздечку. Это для твоего пони. Маленький подарок от меня и от конюхов, чтобы ты вспоминала о нас, когда станешь знаменитым рыцарем. Вообще-то считается, что не к добру получать подарок раньше дня рождения, но кто знает, когда мы теперь увидимся.
О, спасибо, Бертрам! пролепетала Игрэйн, поглаживая пальцами мягкие поводья.
До встречи! крикнул конюший. Затем направил лошадь через мост и ускакал. Назад в Дюстерфельс.
Досадная ошибка в волшебстве
К вечеру в Бибернеле уже все забыли плохие вести Бертрама. Родители Игрэйн всё ещё колдовали, однако из окна башни валил радужный дым, а это означало, что они почти закончили.
Когда стемнело, Игрэйн не выдержала и снова пробралась украдкой в башню, но как раз в тот момент, когда она стояла прямо перед тяжёлой дубовой дверью, забрало её шлема вдруг со стуком захлопнулось, и уже в следующую секунду она со всех ног удирала от Альберта, который гнался за ней через всю крепость до самой её комнаты. Затем он запер дверь сестры с помощью заклинания и, посвистывая, направился обратно в кабинет волшебства.
Конечно, Игрэйн попыталась выбраться через окно, как только брат скрылся из виду, но стоило ей ступить на подоконник, как прямо перед её носом шесть жирных, ядовито-зелёных пауков растянули свою паутину. Да, Альберт точно знал, чего боится его младшая сестра. Игрэйн только и оставалось, что сидеть в комнате и дожидаться дня своего рождения.
Когда луна уже стояла высоко над башней, она сняла кольчугу и легла в постель. Сизиф устроился рядом, положив голову ей на живот, и вскоре захрапел (да, он храпел почти как человек). Игрэйн не спалось. Она прислушивалась к причудливому пению, которое ночной ветер доносил из башни, и мечтала о своём подарке, пока ей не вспомнилось тревожное лицо Бертрама. Она попыталась представить себе Осмунда и начальника его крепости с шипами на доспехах, но у неё плохо получалось. «Может быть, хотя бы теперь в Бибернеле что-нибудь произойдёт», подумала Игрэйн и поняла, что не очень рада такой перспективе. Сизиф встрепенулся и недовольно зашипел, когда она беспокойно повернулась на другой бок. «Неужели баронесса и впрямь отправилась в паломничество, не попрощавшись с Ланселотом?» успела подумать Игрэйн. И наконец заснула.
В середине ночи её разбудил стук в дверь. Она испуганно поднялась и увидела на пороге Альберта с фонарём в руке.
Что такое? сонно спросила Игрэйн, отпихнув ногой Сизифа.
Альберт, не смея поднять на сестру глаз, смущённо откашлялся и смахнул с растрёпанных волос розовую сахарную пудру.
Э-э да, в общем, промямлил он и снова откашлялся, у нас случилась небольшая ошибка в колдовстве оговорка в заклинании так бывает иногда, ты знаешь
Игрэйн спрыгнула с кровати и подбежала к окну. Но двор крепости выглядел в лунном свете спокойно, и башня покосилась не больше чем обычно.
Что за ошибка? спросила она, недоверчиво повернувшись к Альберту. Мой подарок растворился в радужном дыме?
О нет. Ни в коем случае! поспешил успокоить её Альберт. Твой подарок готов. Он э-э он вышел замечательным, только, только Брат снова почесал затылок. Когда оставался уже последний штрих, мама оговорилась и это произошло.
Что?! закричала Игрэйн. Что произошло?!
Сейчас увидишь, сказал Альберт, взял её за руку и повёл за собой по тёмной крепости, затем по двору, залитому лунным светом, по узкому мостику и вверх по лестнице башни, пока они не очутились перед входом в кабинет чародейства. Со скорбным лицом Альберт толкнул дверь.
Волшебные книги в панике бегали туда-сюда, размахивали руками и бормотали что-то себе под нос. Среди стеклянных баночек с листьями, цветами и перемолотыми камнями стояли две свиньи чёрная и розовая.
Привет, милая, сказала чёрная свинья чудесным голосом прекрасной Мелисанды.
Довольно неприятная неудача, да? сказала розовая свинья голосом сэра Ламорака.
Игрэйн набрала в лёгкие воздуха, выпучила глаза так сильно, что они чуть не выпали из орбит, и не смогла произнести ни звука.
К счастью, твой подарок почти готов. Осталась одна мелочь, произнёс отец, или, вернее, свинья с голосом отца. Книги, да помолчите уже наконец!
Волшебные книги обиженно сели на ковёр.
Посмотри, милая, сказала чёрная свинья и засеменила к огромному свёртку, лежащему в магическом кресле сэра Ламорака. Альберт его быстренько упаковал, перед тем как разбудить тебя. Откроешь сейчас или после завтрака?
Игрэйн уставилась сначала на свёрток, затем на свою мать щетинистую, с хвостиком-крендельком.
Пожалуй, я распакую его после того, как вы расколдуетесь обратно, ответила она.
Колдовские книги разразились издевательским смехом.
Н-да, дитя моё, хрюкнул сэр Ламорак и неумело почесал себе пятачок задним копытом. Есть одна крошечная проблема. К сожалению, мы обнаружили, что баночка с волосами рыжего великана пуста.
Совершенно пуста, со вздохом добавила прекрасная Мелисанда.
И что это значит? насторожилась Игрэйн. Она просто никак не могла запомнить, для чего используются те или иные магические ингредиенты.
Мы ещё два месяца назад напоминали Альберту, что баночка пуста, заворчала толстая золочёная магическая книга. Но он такой невнимательный! Если так пойдёт и дальше, то ему не стать хорошим магом.
Остальные книги поддакивали и язвительно кивали.
Да, всё так. Мне следовало сразу же пополнить запасы. Альберт бросил в сторону книг сердитый взгляд. Но великаньи волосы не растут на каждом крепостном рве, не так ли?
И что это значит в нашем случае? нетерпеливо воскликнула Игрэйн.
Брат смущённо откашлялся.
Без великаньих волос, сказал он, наши родители останутся свиньями.
Без сомнения, пискнула самая маленькая из волшебных книг. Ничего не поделаешь, всё, конец.
Что? растерялась Игрэйн. Не хотите ли вы сказать, что теперь эти свиньи мои родители?
Это не так уж и неприятно быть свиньями, милая, ответила Мелисанда, глаза которой и сейчас оставались красивыми и синими. В общем, если тебя это не очень смущает
Да, не очень, пролепетала Игрэйн, глядя на родителей сверху вниз. И неожиданно улыбнулась. Вид у вас очень забавный, сказала она. Особенно у тебя, папа. Но розовый цвет тебе к лицу.
О, спасибо, сказал сэр Ламорак и смущённо потёрся пятачком о ножку стула.
А я могу где-нибудь достать эти великаньи волосы? спросила Игрэйн. Где вы их брали раньше?
О, недалеко отсюда живёт один великан, ответил отец. Но тебе придётся до него долго скакать верхом, а времена сейчас неспокойные и опасные.
И что? Игрэйн пожала плечами. Я уже не раз доставала вам ингредиенты для магии. Мне нетрудно.
Обсудим это позже, сказала прекрасная Мелисанда. А сейчас нам всем не мешало бы пойти спать. Вам, книги, тоже. Кыш, кыш на свои полки!
Поворчав, магические книги поднялись на ножки и стали взбираться по узеньким лесенкам к себе на полки. Там они опёрлись друг о друга, закрыли глаза и в следующее же мгновение наперебой захрапели. Даже для магических книг колдовство тяжёлая работа.
Как ты думаешь, Ламорак, шепнула Мелисанда, где нам будет удобнее в конюшне или перед камином?
Я предпочитаю конюшню, тихонько ответил сэр Ламорак и зевнул. Для свиньи это выглядело довольно необычно.
Итак, Альберт и Игрэйн отвели своих родителей в конюшню. Приготовили им уютную постель из свежей соломы и оставили одних с лошадьми, которые неодобрительно смотрели на своих новых соседей и обрели довольно глупый вид, когда свиньи заговорили между собой голосами сэра Ламорака и прекрасной Мелисанды.