Держи его, кок! заорал Дик, обхватив Сэма за пояс.
Повар обнял толстяка за шею и вдвоем, тяжело дыша, они оттащили его от двери.
Теперь ты пойдешь на борт, старый дурак! крикнул Дик, потеряв терпенье. Хватит с нас твоих штук!
Пус-сти, бормотал Сэм, отбиваясь.
Не смей трогать колотушку, слышишь! угрожающе сказал Дик.
Он вон там! и Сэм хитро подмигнул на дом.
Иди назад, старый дурак! повторил Дик. Тебе нельзя ничего пить крепче молока.
Подержи мой пиджак, кок! вдруг с неожиданной суровостью проговорил Сэм.
Не дурачься, Сэм! попросил повар.
Подержи мой пиджак, высокомерно крикнул Сэм.
Ведь ты же знаешь, что никакого пиджака на тебе нет, умоляюще сказал повар. Разве ты не видишь, что это фуфайка!
Ладно, держи меня, пока сниму ее, обиженно сказал Сэм.
И, вопреки собственному здравому смыслу, повар стал поддерживать толстого матроса, пока тот раздевался. Дик стоял и ждал, а когда Сэм, наконец, стал тянуть тесную фуфайку через голову, он оттолкнул повара, схватил бедного толстяка и медленно завертел его по мостовой.
Повернись три раза и лови, кого можешь, Сэм, жестко сказал он. Садись, садись, пожалуйста!
Он пустил его на мостовую и вместе с коком пошел вперед, предоставив Сэма его судьбе. Обернувшись в последний раз, они увидели, как высокий толстый матрос, у которого голова и руки запутались в фуфайке, тщательно старался высвободиться из нее, изворачиваясь и жалуясь в выражениях, которые, даже будучи профильтрованы через толстую фуфайку, не теряли своей точности и необычайной выразительности. Наконец, он сдернул фуфайку, свирепо отшвырнул ее в сторону, затем снова поднял и, засунув под мышку, зигзагами пошел к кораблю.
На следующее утро он не совсем хорошо помнил, что случилось, но, смутно чувствуя какую-то обиду, обращался с Диком и коком подчеркнуто холодно, пока им не пришлось начать работу. Выгрузка цементавещь нелегкая, и толстый Сэм охотно смягчился, когда повар позвал его в камбуз и угостил чашкой холодного кофе, оставшегося на следующее утро после шкиперского завтрака. Повар вымыл чашки и, предпочитая пыльную палубу кухонной жаре, пошел туда чистить картошку. Эта работа особенно располагает к размышлениям, и мысли повара невольно вернулись к капитану Гиссингу и лучшему способу отыскать его. Ясно было, что карточка должна была сыграть значительную роль в поисках. Поэтому повар оставил картофель и спустился вниз за карточкой. Он нашел ее на полочке в шкиперской каюте, вышел на палубу и спустился на берег.
От первых трех человек, с которыми он заговорил, повар не получил никаких сведений. Все они с интересом рассматривали карточку, высказывали о ней свое мнение, по большей части мало лестное, но единогласно признавали, что в Бриттльси никого похожего нет. Повар уже совсем было решил бросить эту неблагодарную работу и вернуться на судно, когда увидел старого рыбака, стоявшего у перил.
Добрый день, друг, проговорил повар.
Старик вежливо вынул изо рта короткую глиняную трубку, кивнул головой, снова сжал трубку зубами и уставился на море.
Видели вы когда-нибудь человека вроде вот этого? спросил повар, показывая портрет.
Старик снова терпеливо вынул трубку и, прищурясь, стал пристально вглядываться.
Удивительно, как это научились делать такие штуки, дрожащим голосом проговорил он. Ничего подобного не делали, когда мы с вами были мальчишками.
Да, с тех пор многое изобрели, невольно согласился повар.
Раньше все больше маслом писали или карандашами, продолжал старик задумчиво.
А вы видели кого-нибудь похожего на этого? нетерпеливо спросил повар.
Ну, конечно, видел. Я сейчас собирался вам это сказать. Дай-ка припомнить, как это его фамилия?
Я не знаю его фамилии, соврал повар.
Я бы узнал ее, если б услышал, медленно проговорил старик. Ага! Ага! Я уже вспомнил!
Он радостно похлопал себя по голове и подмигнул повару подслеповатыми, блестящими глазами. У меня память такая же хорошая, как была, благодушно продолжал он. Иногда я забываю что-нибудь. Но скоро вспоминаю. И матушка моя была такой до самой смерти, а она дожила до девяноста трех лет!
Господи! прервал беспокойный повар. Как фамилия, фамилия?
Старик замолчал.
Провались она совсем, сказал он озабоченно. Вот я и забыл Но я припомню Она всплывет сама.
Кок минут десять подождал, но ничего не дождался.
Не Гиссинг ли? спросил он, наконец.
Нет, ответил старик. Да ты не торопись Я уж припомню
Когда? сердито спросил повар.
Может, минут через пять, а может, и через месяц, уверенно ответил старик. Но вспомню я непременно.
Он взял карточку у приунывшего повара и, очевидно, пытался помочь своей памяти.
Джон Деннвот его фамилия! внезапно воскликнул он. Джон Денн!
Где он живет? торопливо спросил повар.
В Гольборне, ответил старик, в маленьком местечке, в семи милях отсюда.
А вы уверены, что это тот самый? дрожащим голосом спросил повар.
Уверен, твердо проговорил тот. Он приехал сюда лет пять тому назад, а потом поругался со своим хозяином и уехал в Гольборн.
Повар, весь красный, поглядел на шхуну. Там, в облаке белой пыли, шла разгрузка, и как будто его отсутствие прошло незамеченным.
Если они захотят есть, пробормотал он, очевидно, намекая на людей, бегавших по палубе, то им придется самим изготовить себе обед. Вот и все! Не выпьешь ли со мной кружечку, старина?
Старик, не колеблясь, согласился. Попользовавшись от щедрот повара, он проводил его через весь город, указал дорогу в Гольборн и, убедившись, что повар на правильном пути, вернулся к своему излюбленному посту.
Повар шел, насвистывая, и с удовольствием думал о том, как будет поражена остальная команда, когда она узнает, как ему повезло. Мили три он шел без остановки, пока маленькая вывеска не привлекла его внимания. Он увидел небольшую харчевню у самой дороги. У дверей, на деревянной скамье сидел толстый хозяин, дожидаясь посетителей. Повар с минуту поколебался, затем медленно подошел и, усевшись на скамье против хозяина, заказал кружку пива.
Хозяин лениво встал, вошел, тяжело ступая, в дом и осторожно вынес пенящуюся кружку пива.
Хлебните глоточек! вежливо предложил повар.
Толстяк кивнул головой и исполнил его просьбу.
Не выпьете ли со мной кружечку? сказал повар, быстро заглянув в кружку, которую ему подал хозяин. Эту можете оставить себе, прибавил он.
Толстяк налил еще кружку пива и, со вздохом усаживаясь на прежнее место, начал разговор.
Гуляете на свежем воздухе? спросил он.
Повар кивнул.
Только не ради удовольствия, важно заметил он. Я тут по делу.
Да, вот такие, как вы, и загребают, денежки, вздохнул хозяин. А я за весь день только и продал эти две кружки. Далеко идете?
В Гольборн, последовал ответ.
Знаете там кого-нибудь?
Ну, не совсем, ответил повар. Не могу сказать, что я с ним знаком. Мне там нужен человек по имени Денн.
Вы немногого от него добьетесь, сказала хозяйка, которая подошла послушать, о чем говорят. Он очень замкнутый человек, очень
Повар прищурил глаза к победоносно ухмыльнулся.
Этот человек что-то скрывает, продолжала хозяйка. Никто не знает, кто он, откуда он взялся, и он никому ничего не желает говорить. А если человек так себя ведет, то можете быть уверены, что что-то неладно Я, по крайней мере, уверена.
Он очень груб и страшно ругается, прибавил хозяин.
Ага! сказал повар. Ну, меня-то он ругать не станет.
Вы что-нибудь про него знаете? спросила хозяйка.
Да, немножко ответил повар.
Хозяин наклонился к жене. Та с готовностью поспешно подставила ухо, и повар ясно услышал какое-то слово, вроде "шейка". Хозяйка, с любопытством взглянув еще раз на повара, отошла к двум возчикам, потребовавшим пива. Разговор стал общим, и было ясно, что возчики вполне разделяют мнение хозяина и хозяйки насчет м-ра Денна. Они со страхом посмотрели на повара и, угостив его пивом, робко и почтительно предложили довезти его до Гольборна.
Я уж лучше пешком пойду, сказал повар, поглядев на повозки. Мне хочется войти в город потихоньку, спокойно осмотреться кругом, пока я примусь за дело.
Он отдыхал еще некоторое время, пытаясь избегать хитрых вопросов хозяйки. Телеги отъехали, скрипя и трясясь, и повар, скромно позавтракав сыром с хлебом и закурив трубку, снова пустился в путь.
Ты погляди, как он идет, сказал хозяин своей жене.
Они оба смотрели вслед повару.
Ага! согласилась она.
Настоящая ищейка! выразительно продолжал хозяин.
Ты только посмотри на него. Я сразу понял, кто он, как только его углядел.
Повар продолжал идти, не зная, как любовались его походкой. Он подумал только, что глупо было так свободно говорить обо всем. Впрочем, он ведь ничего не сказал. А если люди хотят делать неверные выводы, пусть их!
В таком настроении он вошел в Гольборн. Это была маленькая деревушка, состоявшая из одной улицы, трактира и церкви. В конце улицы, перед маленьким чистеньким домиком с аккуратным палисадником, стояла, разговаривая, небольшая кучка людей.
Что-то случилось, подумал повар, разглядывая крестьян с таким же интересом, как они его. Где живет мистер Денн, мальчик?
Вон там, сэр, ответил мальчик, указывая на дом, где стояли люди. А вы и есть сыщик, сэр?
Нет, отрезал повар.
Он прошел к дому и открыл маленькую калитку. Все взволнованно зашептались, когда он подошел к двери и постучал.
Войдите, прорычал свирепый голос.
Повар вошел и осторожно прикрыл за собой дверь. Он очутился в маленькой комнате, единственный обитатель которой, старый человек весьма неприветливого вида, сидел в кресле с газетой.
Что зам нужно? спросил он.
Мне нужно видеть мистера Денна, волнуясь, ответил повар.
Я мистер Денн, выжидающе ответил тот.
Сердце повара упало, так как, за исключением бороды, мистер Денн не больше походил на карточку, чем сам повар.
Я мистер Денн, повторил старик, бросая на повара свирепые взгляды из-под густых бровей.
Повар слабо улыбнулся. Он попытался подумать, но под взглядом старика все мысли испарились из его головы.
Правда? наконец, выдавил он из себя.
Я слышал, что вы меня искали, продолжал старик, продолжая повышать голос до настоящего рычания. Вся деревня знает это, а теперь, когда вы меня отыскали, какого черта вам от меня нужно?
Я боюсь, что вышло недоразумение, пробормотал повар.
Ага! заревел Старик. Хороший сыщик, нечего сказать! Да я против вас, подыму дело, я посажу вас в тюрьму и лишу всех прав и полномочий.
Это все ошибка, сказал повар. Я вовсе не сыщик.
Идите сюда, проговорил старик, вставая. Повар прошел за ним в маленькую комнату.
Вы не сыщик? спросил старик и кивком велел ему сесть. А вы знаете, что разыгрывать сыщика, не будучи таковым, серьезное преступление? Останьтесь здесь, пока я приведу полицейского, слышите?
Повар прошел за ним в маленькую комнату.
Ага! свирепо осклабился старик. А я думал, что останетесь. Роджер! громко позвал он.
И прежде, чем растерянный повар с "Чайки" успел опомниться, что-то застучало по лестнице, и в комнату спокойно вошел бульдог. Это был прекрасный породистый пес, в котором, по крайней мере, статей двенадцать могли привлечь внимание знатока. Но бедный кок заметил только превосходно сохранившиеся зубы.
Стереги его, Роджер, сказал старик, снимая с полки шляпу. Не давай ему двинуться.
Пес понятливо заворчал, уселся ярдах в двух от повара и с большим любопытством стал его разглядывать.
Ей-богу, мне очень жаль начал повар. Не оставляйте меня одного с этой собакой, сэр не уходите!
Он не тронет вас, пока вы не двинетесь!
У бедного повара голова шла кругом. Он попытался найти приятные слова.
Я бы хотел, чтоб вы остались, дрожащим голосом проговорил он. Право, мне никогда еще никто так не нравился с первого взгляда как вы.
Пожалуйста, без наглости, строго заметил старик. Стереги его, Роджер!
Роджер радостно зарычал, как пес, который, наконец, нашел подходящую работу. Его хозяин, еще раз предупредив повара, что будет, если тот пошевельнется, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Повар слышал, как хлопнула выходная дверь, а затем наступила тишина, которую нарушало только тяжелое дыхание Роджера. Некоторое время собака и человек сидели спокойно, смотря друг на друга. Затем повар, облизнув сухие губы, приветливо щелкнул языком, на что Роджер ответил рычаньем, встал и выразительно зевнул.
Бедный Роджер! дрожащим голосом произнес повар. Бедненький старый Роджи! Добрый старый песик!
Добрый старый песик подошел немного поближе и пристально стал разглядывать дрожащие от страха ноги повара.
Кошка! сказал вдруг повар, охваченный гениальной мыслью. С-с-с кошка! Бери ее, пес, бери!
Г-р-р-р ответил Роджер угрожающе. Дрожащие конечности, очевидно, обладали неотразимой привлекательностью для него, и он, подойдя еще ближе, стал их громко обнюхивать.
В совершенном ужасе повар беспомощно уставился на чудовище. Затем он осторожно вынул из кармана свой складной нож и с отчаянием, порожденным страхом, внезапно изо всех сил ударил пса ножом. Прежде, чем тот успел огрызнуться, повар снова вытащил нож и опять погрузил его в шею пса. Тот издал дикий вой и, до конца верный долгу, попытался схватить повара за ногу, дернулся раза два и перестал дышать.
Все это случилось с такой быстротой, что повар, машинально вытирая нож о скатерть, не только не отдал себе сразу отчета в своем преступлении, но даже подивился своей отчаянной храбрости. Но потом, когда он сообразил, что к обиде, за которую вспыльчивый мистер Денн хотел мстить при посредстве правосудия, прибавилась еще ответственность за убитого бульдога и испорченный ковер, он решил немедленно бежать. Он прокрался к боковой двери, сложил нож, пополз по саду, перелез через изгородь и, повернувшись спиной к месту страшного преступления, побежал вовсю.
Он пересек два поля и выбрался на дорогу тяжело дыша и изредка оборачиваясь назад.