Хорошо, я сам приду на кухню. Надоело лежать.
Игнат сел на кровати и поморщился, видимо, травмы все же доставляли ему неудобство, хоть он и упрямился. Рядом с кроватью на полу валялись грязные джинсы. Я подняла их и сказала:
Это я постираю, а тебе нужна другая одежда. Дашь мне ключи? Я сбегаю и принесу.
В кармане посмотри, кивнул он на джинсы в моих руках. Потом быстро продиктовал, что ему принести, и где все это найти. Я достала связку и пошла к двери. Когда через десять минут вернулась обратно, Игната в комнате уже не было, а в душе шумела вода. Я оставила все вещи на кровати и ушла на кухню.
Когда Игнат присоединился ко мне, я как раз сидела за столом и вяло жевала завтрак. Одет мой гость был только в шорты, а сверху сверкал голым торсом.
Извини, футболку сам не натяну, а рубашка не налезает. Придётся тебе меня так потерпеть.
Ничего страшного, кивнула я, стараясь не пялиться на него. С одной стороны, мне было больно смотреть на все эти синяки и ссадины. С другой, от вида мышц, играющих у него под кожей, от крепких плеч и гладкой груди внутри поднималось что-то тягучее и темное, сворачиваясь в тугой узел и заставляя сдерживать дрожь.
Резкий звук автомобильного сигнала выдернул меня из этого мучительного состояния. Я выглянула в окно и увидела машину участкового. Игнат никак на прореагировал на сигнал, продолжая молча есть. Отправляясь на улицу открывать калитку, я лишь заметила, что он и одной правой рукой с завтраком вполне справляется.
Когда через несколько минут мы с Павлом зашли на кухню, он первым делом бросил взгляд на Игната. Я увидела, как помрачнело его лицо и дернулись желваки на скулах. Но в то же время, удивленным участковый совсем не выглядел. А значит, о нападении уже знал. Он сел за стол и обратился к Игнату:
Заявление писать будешь?
Тот лишь отрицательно качнул головой.
Ну и зря! отреагировал Павел. Пора уже их проучить. Сколько еще будешь залечивать синяки? не добившись ответа, повернулся ко мне и сказал:Уговори его. Я прослежу, чтобы делу дали ход.
Я быстро перевела взгляд на Игната, тот смотрел в стол и ухмылялся. Пришлось пожать плечами:
Игнат сам принимает решения, как поступить.
Сам, так сам, спокойно согласился участковый. Кстати, кто их остановил? Наверняка, ты с пистолетом? Неси сюда паспорт. Надо быстрее выписать разрешение, а то мало ли что еще может случиться.
Я выполнила, что он просил. Павел еще какое-то время сидел в задумчивости, барабаня пальцами по столу, потом вдруг спросил:
Сколько еще это ваше расследование будет тянуться? Уезжали бы вы оба отсюда. Мне сразу гораздо спокойней станет.
Это ты ей скажи, раздраженно ответил Игнат, кивнув в мою сторону. Я уже предлагал. Только у нее упрямства на десятерых.
Ага, а кто тут уже одиннадцать лет живет, как она выразилась "в аду" и не собирается съезжать?
Ты-то чего так хочешь меня спровадить? с усмешкой уточнил Игнат.
Так я вроде и не скрываю, что пекусь о своем здоровье. Без вас у меня в разы будет меньше головной боли.
Как раз по поводу расследования, решила я немного разрядить обстановку. Что там с Олегом?
Все в порядке. Он готов завтра пересечься с тобой в городе. Я дал ему твой телефон. Утром позвонит, и вы договоритесь о времени. А ты не забудь сообщить об этом мне.
Проследи, чтобы с ней все было в порядке, хмуро попросил Игнат.
А то, огрызнулся Павел. Я и сам соображаю.
Подождите, заволновалась я. Мне нужна доверительная обстановка. Не надо никакой слежки. Если он ее засечет, ничего интересного не скажет.
Не бойся, я аккуратно, "успокоил" меня участковый. Посидел немного, хмуря брови и произнес:Я тут вот что подумал: пора в отцовском доме порядок навести. Так что на днях я туда перееду и поживу какое-то время. Опять же, к вам поближе буду. Мы с Игнатом оба изумленно уставились на него. А он поднялся, шагнул к двери и добавил:Ладно, я пошел. А вы смотрите, не пристрелите никого до завтра.
Павел ушел, я сходила и закрыла за ним калитку. Вернулась к Игнату и озадаченно спросила:
Как думаешь, он серьезно? И чем нам это грозит?
Там увидим. Наш участковый любит сюрпризы.
Игнат поднялся из-за стола и резко остановился. Я заметила, как исказилось от боли его лицо. Быстро шагнула к шкафу, достала лекарство и подала ему. На этот раз он не отказался и сразу проглотил таблетку.
Пойдем в зал, расскажу про поездку к сторожу, предложила я. Или хочешь прилечь? Отдохнешь, поспишь.
Спать не хочу. Давай лучше поговорим.
Мы перешли в другую комнату. Игнат осторожно устроился на диване. Я протянула ему подушку, и он подложил ее под раненную руку. Сама опустилась на тот же диван, но с другой стороны.
В разговоре было что-нибудь интересное? спросил Игнат.
Было. Сейчас услышишь, я потянулась за телефоном. Хотя и не спрашивала разрешения у бывшего сторожа, но запись нашей беседы все же сделала. И теперь включила ее. Игнат внимательно слушал. Когда дело дошло до махорки, нахмурился, а потом вдруг побледнел и резко дернулся.
Подожди! Я видел этот мешок.
Я тут же остановила запись и уставилась на него.
Какой мешок? От махорки? Где? В школе? забросала его вопросами.
Ну, вот этот, с надписью "Сахар". Серый, холщовый. Только я не знал, что в нем махорка хранилась. Что за черт?
Расскажи подробнее. Я не поняла. Когда ты его видел?
Утром, сразу после того, как Люба пропала. Он валялся у нас во дворе, прямо на траве. Мы тогда туда-сюда ходили с участковым и родителями Любы. В очередной раз я его и заметил, мимоходом подумал, что мать, наверное, выбросила. Но почему на траву, а не в мусор?
А куда же он тогда делся? Про такую серьезную улику никто не упоминал.
Его забрал участковый. Старший Горохов, отец Павла, медленно, словно сам себе не веря, произнес Игнат. К нам тогда должны были прийти с обыском. Участковый зашел нас предупредить и остался ждать бригаду. Я видел из окна: он ходил по двору, поднял этот мешок и понюхал. А потом засунул его себе в карман. Я не придал этому значения. Думал, он просто убирает лишний мусор перед обыском. Игнат помолчал немного и мрачно взглянул на меня. Ты понимаешь, что было бы, если бы эту улику нашли у нас во дворе? Меня бы точно посадили!
Странно, задумалась я. Ведь обыск наверняка был уже после того, как все обследовали на берегу. А значит, про махорку и нафталин отец Павла к этому времени знал. И не почувствовать запах не мог, тем более, ты говоришь, понюхал мешок. Получается, он абсолютно сознательно скрыл очень важную улику? Зачем?
Понятия не имею, покачал головой собеседник. Я теперь вообще ничего не понимаю. А может, он считал, что я виноват? И поэтому не хотел со мной разговаривать? Тогда почему меня отпустил?
Видимо, у него были на это причины. Просто мы их пока не знаем, констатировала я. А дальше сидела и напряженно размышляла, что со всем этим делать. И вдруг поняла: вот и пришло время, о котором говорил Павел. Я нашла улики против Игната и должна принять решение. Вот только не колебалась ни секунды. Посмотрела на Игната и жестко произнесла:
Запомни, никто не должен об этом знать! Все, что ты мне сейчас рассказал, останется между нами, ясно?
Несколько секунд он хмуро смотрел на меня, потом кивнул и спросил:
Но откуда этот мешок вообще появился у меня во дворе?
Самое простое объяснение: его подкинул настоящий убийца, чтобы тебя подставить. Кстати, возможно, старший Горохов именно так и рассуждал. Но вполне резонно считал, что остальным он это не докажет. Вот и решился на такой поступок. И мы тоже будем исходить из этой версии. А знаешь, о чем нам она говорит? немного подумав, добавила я:Почти наверняка тот человек был своим, а не чужим, залетным. И хорошо знал, что вы с Любой встречаетесь. То есть, он из вашего города и, скорее всего, тебе знаком.
Еще какое-то время мы предавались невесёлым мыслям. А потом я встала и начала собираться.
Ладно, ты пока отдыхай, а я схожу в аптеку. Надо купить мазь от ушибов. На ночь намажем.
Подожди, ты собираешься идти одна? Так не пойдет! Сейчас я встану и пойду с тобой.
Игнат, прекрати. Аптека всего в двух шагах отсюда. А тебе точно нельзя пока никуда выходить. Лежи. Я возьму с собой Тайсона. Ты же, вроде, приносил ко мне поводок?