И как много скрыл там отец из того, что принадлежало нам? спросила я больше, чтобы отвлечься.
Достаточно, чтобы позволить себе старенькую бригантину, набрать команду и безбедно устроиться на том берегу, куда мы решили бы направиться, ответил первым Рон.
У отца не могло быть столько сбережений
Откуда тебе знать? повторил мои слова Рональд и снисходительно улыбнулся. Тот "сундук", помнишь? Отец ведь не просто так опасался расправы над собойзначит, основания имелись существенные. Думаешь, он не постарался бы из кожи вон вылезти, чтоб наверняка заручиться поддержкой влиятельного д'Арно?
Я нахмурилась. Да, отец никогда особо не стремился посвящать меня в дела графства, и я действительно не видела, каковы были доходы, откуда они шли и на что тратились. Но по одному взгляду вокруг становилось очевидноэтих доходов катастрофически не хватало. И не только после предполагаемого договора со старым герцогом. Их не хватало, если подумать да вообще всегда.
И тайник нельзя открыть никак иначе?
Я кинула взгляд на ключ и тут же представила, чего будет стоить попытаться завладеть оставшимися двумя
Нельзя, покачал головой Рон. Отец и герцог позаботились об этом.
Наваждение
Да, теперь я понимала, что Рональд имел в виду, когда сказал, что меня теперь не отпустит мысль "о шансе на свободу и будущее, которое я желаю себе сама".
Только Странно, но никакого наваждения сейчас не ощущалось. Возможно, это придет позже. Когда удастся придумать, каким образом можно было бы достать оставшиеся ключи. Сейчас же Да, сейчас это было слишком нереально, чтобы всерьез рассматривать, как "шанс на будущее".
И Рон прав: стоит нам каким-либо чудом подобраться хоть к одному из братьев, завладеть его перстнемкак в считанные дни мы будем пойманы. Никто, тем более д'Арно, не станет церемониться с подобной выходкой. Не объяснишь же ему, что у нас просто не было иного решения?
К слову, об этом
Почему же отец не пришел потом к Грегори д'Арно и не рассказал ему все о несостоявшейся сделке? осенило меня. Просто попросить позволить забрать то, что предполагалось передать в качестве приданного, раз уж без ключей братьев оказалось не обойтись?
Рон и дядя Сайрус обменялись напряженными взглядами и почти синхронно оба стали темнее ночи.
Потому что все слишком внезапно изменилось, Ленора, тихо проговорил дядя. Договоренности оказались разорваны слишком стремительно и слишком болезненно. А причина известна лишь твоему отцу, он медленно провел широкой ладонью по короткой квадратной бороде. Тогда мы еще не знали, сколько успел рассказать старый герцог своему сыну, и стоял ли королевский советник за коварными действиями отца
Какими действиями? напомнила я, когда поняла, что продолжать дядя Сайрус не спешил.
Герцог д'Арно отдал приказ потопить "Беатриче", звеневшим голосом завершил за него Рон.
***
Замок Лесли.
Из башни открывался и правда великолепный вид: теряющиеся в голубоватой дымке горы с неровными снежными брызгами по изломанным бокам; зеленые холмы, покрытые острыми елями, будто гигантские ежики, окружившие замок И спрятанное среди них озеро. Совсем небольшое, но оттого не менее прекрасное, отсюда оно было словно на ладони, а подернутая крупной рябью поверхность, где плыли серые дождевые облака, напоминала расплавленное серебро.
Да, бывшая владелица выбрала себе местечко для уединения со вкусом.
Грегори отошел от узкого окошка и еще раз окинул взором круглую башенную комнатку, как будто все это время не желавший отыскиваться ответ мог сейчас выпрыгнуть к нему сам.
После обысков в тот роковой день сокровища Леноры были сметены с полок и беспорядочно валялись на полу, хрустнув под ногами, когда он впервые вошел сюда. Грегори вспомнил ударивший в нос аромат масел, который преследовал его еще долго после того, как герцог оставил и башню, и замок. Казалось, летучие эфиры пропитали его камзол насквозь, и еще нескоро после того он перестал ощущать их веянье в собственной карете.
Уцелевшие флаконы сейчас снова были аккуратно расставлены по узеньким шкафчикам и играли хрустальными переливами всякий раз, когда между набежавших мрачных облаков проскальзывал легкомысленный солнечный луч.
Здесь Ленора хранила свои секреты.
Девичьи нежные тайны, каждаясо своим ароматом.
Грегори подобрал с одной из полок найденную тогда среди беспорядка толстую тетрадь в кожаном коричневом переплете, с золоченным цветочным тиснением по контуру. Аккуратно раскрыл, придерживая одной рукой за корешок, и неторопливо перевернул несколько страниц, исписанных знакомым почерком. Снова закрыл, рассеянно постучал подушечками пальцев по мягкой обложке.
Откуда она узнала?..
Удивлениепервый раз, когда он только увидел эти записи, недоумение и затемпробудившееся и не желавшее с тех пор покидатьсмутное беспокойство. И с каждым днем разгадка все острее царапалась где-то на задворках памяти, но ему никак не удавалось ухватить ее. Ни объяснить, ни даже предположить, каким образом девушка, с которой он ни разу не общался до того дня, сумела использовать для записей своих рецептов тайный шифр самого Грегори, который он придумал забавы ради много лет назад.
Невелик секрет, конечно, но он никогда не покидал пределов крепостных стен Арно. И, тем не менее, он здесь. Соответственно кто-то из семьи был довольно близок к де Лесли (и особенно к маленькой дочке графа) задолго до того, как их с Грегори пути грубо пересеклись указом короля, и даже не потрудился хоть полсловом обмолвиться об этом. Либо не считал это важным, либо скрывал намеренно. Интересно, почему?..
Какие еще мои тайны тебе известны, маленькая Ленора? едва слышно проговорил Грегори ставшую уже навязчивой мысль вслух. И кому еще кроме тебя?
Память снова вернула его в ту дождливую ночь, три года назад, которая разделила жизнь молодого маркиза на "до" и "после".
Герцог д'Арно только накануне вернулся из очередного плавания. Корабли и путешествия всегда были его страстью, и Грегори пришлось с ранней юности научиться вести дела герцогства самому. И даже успешно. И юному маркизу это даже нравилосьистинный вкус власти и влияния на других людей было не сравнить ни с чем. Но тогда он всерьез не задумывался, что бразды правления Арно скоро окажутся в его руках официально
"Грегори, я должен говорить с тобой, немедленно", срывающийся голос всегда прекрасно владевшего собой отца прозвучал подобно выстрелу посреди тихого размеренного вечера.
И с первого взгляда на возникшего в дверях герцога стало ясно, что чувствовал тот себя неважно: бледное лицо, обескровленные губы, легкое покачивание Грегори потребовалась секунда оценить это все, тотчас вскочить с места и, в мгновение ока оказавшись рядом, придержать опасно пошатнувшегося отца за локоть.
"Разговор может подождать, отец", попытался возразить он, мысленно послав ко всем чертям графа де Лесли, к которому герцог ездил этим вечером, и которыйясно, как деньсумел основательно встряхнуть нервы отца.
"Грегори, что я натворил" прошептал герцог, словно не услышав, но безропотно позволил проводить себя в спальню и уложить в постель; после чего велел уйти всем, кроме сына.
"Я не сумел остановить их, Грегори, горячие шершавые пальцы герцога слабо стиснули его ладонь. Дал полный залп Слишком поздно Грегори, герцог поднял на него лихорадочно блестевшие глаза. Ты должен связать наш род с де Лесли. Просить руки его дочери. Он согласится. Даже сейчас. Это единственное что ты теперь можешь сделать, сын поклянись мне!.."
Тогда Грегори готов был поклясться в чем угодно, но внезапно беспомощно обмякший в постели отец заставил метнуться к оставленному лекарем пузырьку и крикнуть слуг.
Иногда герцог приходил в себя, но дальнейшая речь становилась все более путаной, снова и снова повторяя одни и те же фразы.
"коварная Бэт", "Беатриче", "нельзя распечатать" из бессвязных бормотаний провалившегося в горячечный бред человека больше невозможно было сложить ничего.
К утру старое сердце герцога не выдержало, и замок Арно погрузился в траур