Что же такое они там увидели? раздался вопрос из зала.
В том то и дело, что они не увидели там ничего, медленно проговорил Лукас.
Ещё один легендарный артефакт, это часы Монтгомери, известного всем гениального физика и изобретателя. Нам до сих пор не известен принцип их действия, но то, что они делают просто феноменально. У меня есть уникальная возможность показать вам их в действии.
Один из сотрудников галереи принёс небольшой, но массивный сейф и со звоном поставил на стол перед учёным. Лукас снял висевший на цепочке ключ с шеи и отпёр им ящик. Затем надел перчатки и аккуратно извлёк нечто, напоминавшее старомодный ручной хронограф с одной большой стрелкой на циферблате. Он поднял его над головой и провозгласил:
А теперь узрите, как он работает, и нажал на кнопку с задней стороны.
В этот момент раздался громкий хлопок, и всё вокруг учёного замерло. Гости перестали моргать и застыли в самых нелепых позах. Голуби, пролетавшие мимо окна галереи, висели в воздухе словно заколдованные. Для демонстрации эффекта Лукас решил поменяться с одним из приглашённых гостей одеждой и, стащив с бедолаги пиджак, надел на него свой. Затем он достал бритву, подошёл к самому назойливому журналисту, примерился и сбрил тому щегольские усы. После чего развязал всем оставшимся репортёрам шнурки. Довольный результатом, он вернулся к микрофонам и вновь нажал кнопку, время послушно вернулось к своему обычному состоянию.
За тот период, пока в реальном мире прошло лишь мгновение, время обладателя часов Монтгомери увеличилось в триста раз и растянулось на долгие пять минут. За которые я вполне успел, он подошёл к корреспонденту и похлопал того по плечу, поменяться с вами, сэр, пиджаками и выяснить, что горчичный цвет вам очень идёт.
Тот изумлённо ощупывал оказавшийся на нем чужой пиджак, который к тому же был ощутимо велик. Учёный продолжал:
А так же развязать каждому из вас шнурки.
Все изумлённо поглядели на ботинки, шнурки на которых действительно были развязаны у всех присутствующих репортёров.
И сбрить Джеферсону его безвкусные усы!
Зал как одно целое обернулся и посмотрел на журналиста. Тот покраснел и в панике ощупывал своё лицо под общий хохот и вспышки фотокамер.
Скажите, Лукас, почему эта технология всё ещё для нас недоступна, ведь вы и целая команда учёных занимаетесь ей уже много десятилетий?
Лукас Ареоль задумался и покачал головой:
Возможно, мы ещё не готовы. Наше общество не достигло того уровня зрелости и ответственности, которая была у отцов основателей нашего города. В том числе и поэтому на заседании в академии я был выдвинут научным сообществом для участия в выборах мэра. Мы понимаем, что нам не победить таких сильных кандидатов, как шеф полиции или действующий мэр, но публично заявить о нашей позиции и попытаться донести её до горожан несомненно большая и нужная работа, которой мы сейчас активно начнем заниматься.
Он едва успел договорить, как вверх взметнулись руки десятка журналистов с вопросами.
Прошу меня простить, но презентация закончена. Ждём вас всех на банкете в зале приёмов. Спасибо, сказал учёный скороговоркой и, поклонившись, удалился.
* * *
Привычным жестом он распахнул дверь и вдохнул полной грудью. Запах старого дерева и свежей плесени ударил в нос. Он с наслаждением втянул его через широкие ноздри. Эта резкая смесь, способная сбить с ног неподготовленного гостя, была знакома ему с детства. Здесь всё было как раньше. Старая мебель и пыльные гобелены по стенам всегда делали это место похожим на запасник музея, о котором все давно позабыли.
Твёрдым уверенном шагом хозяина мужчина прошёл в гостиную, оставляя на старом вытертом ковре еле заметные вмятины. Свет едва пробивался из завешанных плотными шторами окон. Тяжёлый свёрток он небрежно швырнул в угол и уселся на деревянный стул напротив камина. Сухие дрова вспыхнули от первой же спички. Утерев со лба пот, он задумчиво согнулся и поглядел в камин, поправив что-то ржавой кочергой.
Когда жар по его мнению стал достаточен, он встал и подошёл к свёртку. Тот зашевелился. Он шикнул и стал развязывать бечёвку, стягивавшую ворох старых газет. Чёрно-белые мятые листы падали под ноги.
То, что он развернул, в тусклом свете камина больше всего походило на ребёнка с непропорционально большой головой, похожего на тех, что раньше показывали по ярмаркам. Существо имело руки и ноги, но ростом едва доходило ему до колена. Огромные зелёные глаза выдавали в нём ночного жителя, не привыкшего к дневному свету. Оно было босым, но носило коротенькую куртку и штаны, похожие на те, что шьют куклам.
Мужчина опустился на одно колено и посмотрел существу в глаза.
Ты знаешь где мы? начал он, стараясь говорить медленно.
Да, это твой дом, ты жил тут, когда был кроха, как я, ответил человечек, коверкая слова и сильно волнуясь.
Да, но теперь этот дом и твой. Ты будешь тут жить.
Но я не хочу, ты украл меня.
Там ты был бесполезен, а тут послужишь для общего блага. Я знаю, что ты можешь путешествовать между мирами, умеешь проходить по самой кромке реальности и попадать туда, куда не смог бы пробраться ни один человек. Ведь какой бы толстой не сделать стену, её нельзя сделать сразу в двух измерениях. Ты без труда проскочишь любую охрану. И даже случайно увидев тебя краем восприятия, они просто не поверят своим глазам.
Но я не вор, человечек гордо поднял голову. Я помощник! Я помогал им! Все трое детей любили меня и не боялись, я даже не прятался. Когда взрослых не было в комнате, я успокаивал их, расчёсывал волосы, играл с ними.
В общем, с тобой у меня разговор короткий, не хочешь мне помогать, не буду тебя кормить, без молока ты долго не протянешь. Месяц, два и потом тихо засохнешь в углу.
Хорошо, чего ты хочешь? огрызнулся домовой, сидя на полу, обхватив колени руками и всхлипывая.
Вот тебе схема помещений хранилища галереи. Принесёшь то, что в двести двадцатой ячейке, там нужная мне вещь. А в тот ящик, где она будет, высыпи вот это, он поставил на стол колбу с блёстками.
Домовой недоумённо посмотрел на него, но спорить не стал.
Завтра вечером я вернусь сюда и проверю и, если ты не сделал то, о чём я тебя попросилпеняй на себя.
Дверь за ним захлопнулась, а домовой ещё долго сидел на полу, не в силах подняться. Наконец, тяжело вздохнув, он с хлопком переместился в другую реальность. Повсюду был густой сине-зелёный мох, которым заросли все привычные очертания предметов человеческого мира, но там, где в реальном мире горел камин, мох выгорел. И зола была ещё тёплой, в ней он и соорудил себе гнездо.
Проснувшись затемно, он был полон решимости быстро сделать своё дело и вернуться к детям, он очень волновался за них и переживал.
Галерея была далеко, но большие расстояния он преодолевал легко, проворно скользя по границе миров. Поэтому путь занял совсем немного времени.
Подвальное помещение галереи было переоборудовано в хранилище и защищено не хуже любого банка, но при этом здесь почти не задавали вопросов. Плати вовремя и можешь по-настоящему надёжно убрать от глаз любопытных и заинтересованных всё, что угодно.
Оказавшись в хранилище, он, находясь в своём слое реальности, осмотрелся. Мха тут не было, зато были пауки, маленькие, но ужасно надоедливые. Он очень их не любил, но больше всего его раздражали мухи, которые плотно облепили диковинной формы грибы, росшие тут в изобилии.
Драгоценности и деньги, что лежали в ячейках хранилища, в его мире имели вид причудливых грибов, разной степени червивости. Небольшие, честно заработанные, походили на крепкие подосиновики, червяков в таких не было вовсе. Деньги же украденные имели вид червивых полусгнивших подберёзовиков, рассыпающихся в труху, стоило взять их в руки, а деньги и драгоценности, запачканные кровью, больше напоминали мухоморы и неприятно пахли тухлым мясом.
Чтобы обрадовать нового хозяина, он решил перенести ему содержимое всех ячеек хранилища. Ведь когда у него будет столько денег, что невозможно потратить и за всю жизнь, он точно больше ни о чем не попросит и наконец отпустит его.
Работая методично, бегая словно угорелый, с большим холщовым мешком между мирами, он довольно быстро перенёс все грибы из ячеек в гостиную и сложил огромной горой возле камина.