Почему ты не рассказывала? задыхаясь от смеха спрашивает мама.
Не знаю, ты не спрашивала.
О, так значит мне нужно спрашивать конкретно да? Хорошо, Хейзи! Сегодня ты врезала какому-нибудь парню за то, что он попытался поцеловать тебя?
Закатываю глаза и обращаю внимание на примерочную в самом конце, где плотная шторка плавно затанцевала, словно откуда-то подул ветерок.
И что потом? Этот Барри?
Убил ли он меня за свой позор? Нет, отвечаю я чуть тише. Он просто перестал обращать на меня внимание и слава богу.
И всё?
Что?
Это ты называешь свиданием? усмехается мама. Вы просто сходили в кино! Да ещё и на ужастик. Ох, Хейзи! А где же вкуснейшая паста в итальянском ресторанчике? Где вечерняя прогулка у озера?
У нас было только кино. Слава богу.
Мама вздыхает и с улыбкой качает головой, как будто мне лет пять и я ещё пока не понимаю, как устроена жизнь.
Скажу одно: нынешние парни редкостные глупцы, если не замечают такую прекрасную, добрую и удивительную девушку, как ты.
Если ты думаешь, что я страдаю по этому поводу, то сильно ошибаешься. Чтобы быть счастливой в свои семнадцать, наличие парня и толпы поклонников для меня необязательно. А по поводу редкостных глупцов это ещё мягко сказано. Нынешние девчонки сами превращают парней в безмозглых идиотов, уверенных, что весь мир вертится вокруг них.
Так было и будет всегда, отмахивается мама и скрывается за шторкой. А поступком Макбрайта я поражена! Притащил в школу водку!
И по этому человеку сходят с ума все девчонки в школе, вздыхаю я, вспомнив о куче конвертов с признаниями в любви. Извини мам, но лучше я буду продолжать хорошо учиться, заниматься газетой и всем тем, что приносит мне удовольствие. Тихонько вздыхаю, чтобы мама не услышала. Я пошла в тот магазин с платьями. Ищи меня там, хорошо?
Договорились! Хотя, я бы, конечно, показала тебе свой новый халатик, но боюсь, ты ещё слишком маленькая, чтобы видеть такое! Да ещё и на собственной матери.
Ты права, мам. Моя психика этого не вынесет, смеюсь я. Всё, я ушла.
Оказавшись в примерочной другого бутика, я, с тоскующим вздохом и доброй грустью в душе, начинаю неспешно примерять те два платья, которые так понравились маме. Наш разговор, которому я старалась не придавать особого значения, всё же вытащил наружу моих маленьких и щекотливых жучков.
И что во мне не так? Почему взгляды парней всегда как будто направлены сквозь меня? Некоторые могут подшутить надо мной и, когда я поддерживаю шутку, всегда слышу в ответ: «Пирс, ты крутая!». Но даже в интонации голоса отчетливо слышится приятельское отношение, совершенно далекое от любовно-романтического. Те, у кого хватает ума только на пошлые шутки, вроде Макбрайта, никогда не делают то, о чем говорят. Например, на прошлой неделе Бреди и его дружок Крис Бэнкс начали громко свистеть, когда увидели, как я набираю воду из кулера в пластмассовый стаканчик.
Хейзи Пирс! восторженно воскликнул Бреди и обвел платоническим взглядом мои ноги и задницу. Как же ты похорошела за лето! Прости, но мне чертовски сильно хочется помять твою упругую попку! Но вот Эх, не стану я этого делать. Хотя хочется! Но не стану!
Я тогда как обычно закатила глаза и громко фыркнула, ведь подобный бред Бреди несет каждый день. Однако я не раз становилась свидетельницей того, как он шлепал то одну девчонку, то другую. Однажды даже поцеловал в засос Рейчел Хант, когда та проходила мимо с подносом обеда в руках. Мне, конечно, ничего подобного никогда не было нужно и уж тем более от мерзавца Макбрайта, просто, какого черта парни никогда не предпринимали никаких действий, чтобы физически сблизиться со мной? Ну, не считая болвана Барри Шоу.
Что с тобой не так, Хейзи Пирс? спрашиваю я шепотом, глядя на свое отражение в огромном зеркале.
Длинные и густые волосы цвета горького шоколада, зеленые, как летняя листва глаза Когда я рисую легкую и едва уловимую стрелку коричневой подводкой, а потом пару раз прохожусь щеточкой по ресницам, они становятся ещё больше и выразительнее. Я уверена, что мои глаза невозможно не заметить, как бы самонадеянно это не звучало! У меня стройная фигура, имею высший общий балл, хотя это и не столь важно. Просто Почему в мои семнадцать лет я до сих пор не встретила парня, в которого априори должна влюбиться по самые уши? Почему моя жизнь в старшей школе идет не по канонам столь известного жанра?
Хейзи, ты тут?
Да, мам! отзываюсь я, прогнав непрошеные мысли. Думаю, что выберу бледно-желтое платье.
Отлично! Давай его мне, я пойду оплачу покупку. А ты пока переодевайся. Ох, да, если вдруг ты не найдешь меня у кассы, значит я уже в соседнем бутике!
Опять приглядела для себя мужскую рубашку? усмехаюсь я.
Она просто бесподобна!
Похоже, этот маленький фетиш моей мамы ни за что не искоренить: она жутко помешана на мужских рубашках, которые потом носит дома или, когда работает в саду. Даже у папы их столько нет. Но надо отдать ей должное, ведь ей удивительным образом удается сочетать их с самой разной одеждой, поэтому о моей маме невозможно сказать, что она одевается плохо. Всегда модно и со вкусом.
Не увидев её за кассой, я захожу в соседний бутик и успеваю заметить копну таких же шоколадных, как и у меня волос, что скрывается за выступом с табличкой «Примерочные». Направляясь в их сторону, я снова прокручиваю мысли о своей внешности. Все говорят, что я очень похожа на маму, а если это действительно так, тогда какого черта никто, кроме Барри так и не соизволил до сих пор пригласить меня на свидание? У мамы ведь толпы поклонников были, так и чем я хуже? Почему у нашего дома не слоняются парни и не ждут с содроганием в коленях моего появления?
Мам? зову я, пытаясь понять, за какой закрытой шторкой она прячется.
Хейзи, я тут!
Кажется, в самом конце. Бурчание телефона в кармане джинсовой куртки отвлекает меня, и я медленно движусь к двум последним кабинкам, читая на ходу сообщения в девчачьем чате.
Сладкая Лиза: «Кто-нибудь уже воспользовался услугой «Накажи обидчика», которую предложила Пирс?
Сандра: «А она так называется?»
Сладкая Лиза: «А как иначе? По-моему, детский сад!»
Вот же сучка.
Дерзкая: «Ну вы даете! Идея то прикольная! Можно жаловаться на кого угодно!»
Сандра: «Там ведь не только жаловаться можно. Ещё и признаваться в чем-либо».
Сладкая Лиза: «В чем, например? В том, что ты лесбиянка?»
Сандра: «Я вовсе не лесбиянка! Я имела в виду другое. Можно написать признание в любви».
Сладкая Лиза: «Я же говорю детский сад!»
Что ж, критика будет присутствовать всегда и во всем, нужно просто принимать это, как должное. Бросив короткий вздох недовольства, прячу сотовый обратно в карман и необдуманно резко распахиваю шторку, за которой оказывается вовсе не моя мама.
Я в ужасе таращусь на знакомое лицо, а потом в одну секунду мои глаза начинают хаотично метаться по обнаженному мужскому торсу и расстегнутых черных джинсах.
Бог мой, сколько же эмоций на твоем лице! самоуверенно усмехается Картер Прайс и смотрит на меня так, будто я считаю его королем вселенной и не верю своему счастью оказаться в поле его зрения. Хочешь помочь с молнией?
Не поняла?
Криво улыбнувшись, Картер кивает на свои расстегнутые джинсы и тихо говорит:
Ты ведь для этого ворвалась в мою примерочную? Чтобы помочь мне с джинсами?
Ещё чего! фыркаю я, чувствуя, как лицо начинает пылать. Я искала маму, ясно?
Маму? О! изображает он удивление и понимание одновременно. Ясно. Твоя мама папа. То есть, твой папа на самом деле мама. Извини, я не хотел задеть. Просто не так выразился.
Что? У меня традиционная семья, ясно?
Ладно-ладно, без проблем, разводит он руки в стороны. Только не свирепствуй, а то у тебя вот тут, вдруг подходит он близко и касается указательным пальцем моего лба, появляется складочка, когда ты злишься. А если ты будешь злиться слишком часто, черные глаза неотрывно наблюдают за моим лицом, а низкий голос превращается в шепот, к выпускному состаришься и никто тебя не пригласит на бал.
И хотя его пристальный взгляд полон смеха и забавы, мне всё равно не удается сразу же бросить в ответ нечто колкое, ведь его внушительный рост как будто действительно превращает меня в маленькую букашечку, не способную справиться с огромным монстром по имени Картер Прайс.