Навстречу «Сароре», с каждой секундой вырастая, неслась ноздреватая овальная планетка.
– Так себе планетка! – буркнул кто-то из экипажа.
В гиперпространстве таились и не такие чудеса В мире, которого не было, могло быть всё, что угодно. «Сарора» штопором вошла в верхние слои атмосферы.
– Выравнивай! – приказал капитан компу. Тот чуть опоздал – космолёт тихо плюхнулся на пологое плато, подняв вокруг себя тучи пыли.
– Добро пожаловать в мусорную корзину! – пошутил Снарк, изучая прояснившиеся окрестности.
О планетах из пыли нигде не слыхали.
«Сарора» через брешь в грузовом отсеке выпустила на поверхность негостеприимной планетки робота-исследователя.
Экипаж столпился у иллюминатора за спиной капитана. Пассажиры довольствовались видеомонитором.
Тусклый, туманный мирок, призрачный и бесконечный. Редкий свет звёзд не существующих ни в одном атласе созвездий.
И сплошь серые оттенки: от нежно-туманных до насыщенных, почти чёрных. Пыль оседала долго.
– Да, – протянула разочарованно Рики. – Ещё не известно, чем всё это кончится.
Робот, осторожно переставляя членистый треножник опоры, шаг за шагом ощупывал поверхность.
– Не ной! – прищурился капитан. Робот мягко погружался, увязал в пыли.
Пыль вокруг исследователя собиралась пологим пригорком, вкусно чавкала.
– Да ведь она его жрёт! – ахнул кто-то потрясённо.
На него зашикали. Но тут же говор смолк. Все были потрясены небывалым зрелищем: пылинки живые и юркие, жадно покрывали металл и, на глазах увеличиваясь в размерах, отлетали, уступая место другим. А на гладкой поверхности робота явственно темнели точечки прогрызенного металла.
– Этого не может быть! – повисла в воздухе фраза.
Меж тем точечки слились, превратились в разверзшиеся дыры с неровными краями. Видно, пыль повредила коммуникационную цепь – связь с роботом прервалась.
– Три с половиной минуты! – хмуро поглядел на часы капитан.
– Интересно, они всегда такие прожорливые? – Рики не помнила ни одного существа, которое бы обитало в гиперпространстве.
– Пробуем взлететь? – в голосе капитана было достаточно уверенности, что каждый из экипажа послушно занял своё место.
– Отчего не попробовать! – отозвался коми. – Только, знаете, днище «Сароры» уже сожрали.
Теперь все глядели на Рики. Капитан переключил канал видео в кают-компании: пассажиры наслаждались небесной голубизной и убаюкивающим ландшафтом. Открыть правду смертнику, как именно его будут резать – до такого трудно додуматься. Рики с готовностью раскрыла ручной сейфик. Помедлила: дезинфицировать иглоукалыватель нужды не было.
Капитан протянул щупальце первым. Игла, зашипев, окуталась почти бесплотным облачком вируса грибковой споры. Капитан убрал щупальце.
Внезапно по отсекам и уровням корабля разнёсся тоненький перезвон, сменившийся чуть слышным дребезжанием. Так звенели в старинном буфе те фарфоровые чашки, – в доме, под которым проходит подземка. Космолёт, эта впечатляющая махина, – оказался хрупкой скорлупой с беспомощными в ней командой и пассажирами.
Одна за другой отказывали системы обслуживания корабля. Вначале комп потерял голос. Потом замер всегда мерцавший огоньками пульт управления. Перезвон усилился. Несколько раз вспыхнул и погас свет. Рики торопилась, с тревогой поглядывая на жёлтый шар в центре потолка – без света ей не справиться.
Снарк мельком глянул на монитор внутреннего обзора: пассажиры, надышавшиеся снотворных газов, в большинстве своём уже спали. Лишь в центре стены в кают-компании мелькали разноцветные картинки видео, которыми уже никто не любовался.
Снарк отключил видео, чувствуя отвращение к этой красивой иллюзии. Зажмурился, представив себя в пассажирском кресле. Умереть во сне, даже не осознав, что случилось. Может, и лучший выход.